Подаренная ему (СИ)

Что «и», я не имел ни малейшего понятия. Да и договорить у меня не вышло, ибо тело Стэллы затряслось, а из груди вырвались надрывистые всхлипы. Крепко прижав к себе, я поглаживал её спину, дрожащие плечи и понимал, что в горле у меня стоит горький ком. Никому не позволю трогать её! Никому! Кто попробует, пристрелю, словно бешеного пса! Эта женщина моя: её гибкое тело, её похожие на болото глаза, мягкий голос с чуть ощутимой хрипотцой… Её непокорность и вызов во взгляде: всё моё и только моё.

Продолжая поглаживать её, я думал о том, что нужно позвонить в аэропорт и предупредить об отмене вылета. После уладить дела с шахтой. Придётся отправить на место аварии нескольких человек и в случае необходимости контролировать всё по видеосвязи. Никогда не позволял себе подобного. Никогда. Но уехать… Я прижимал к себе дрожащее тело Стэллы, слышал её приглушённые рыдания и понимал — нет. Катись оно всё куда подальше! Нет и всё.

___

Девочки, я пока в подполье, все читаю, мне есть что сказать))) Напишу проду и вернусь к вам!)) Спасибо, такой живой отклик я еще не получала)))

15.1

Читаем осторожно) Над главой я лила слезы даже когда проверяла, не говоря о том, что было со мной, когда её писала)

Алекс

В дом мы зашли молча. Когда я попытался взять Стэллу на руки, она не далась — вывернулась и пошла к крыльцу. Мне оставалось лишь следовать за ней и стараться держать под контролем собственные эмоции. Хотелось раскурочить что-нибудь к чёртовой матери. Что угодно, что попадётся под руку. Что было бы, если бы я не забыл документы и не вернулся?! Из-за очевидности ответа не удержался и с размаху врезал кулаком по колонне. Сжал зубы от пронзившей руку боли, однако легче не стало. Я вообще не представлял, что должен был сделать, чтобы мне стало легче!

Поднимаясь за Стэллой по лестнице на второй этаж, смотрел на её ноги, на тонкие щиколотки и голые ступни. Звук собственных шагов на фоне её, лёгких и бесшумных, казался мне слишком громким. На плечи словно каменную глыбу положили, груз собственных мыслей придавливал, тянул вниз. Ублюдки! И ни где-нибудь, а в моём собственном доме…

Зайдя в спальню, Стэлла присела на край постели и, поджав ноги, глянула в сторону окна. В стекле размытым пятном отразился её силуэт. Я услышал, как она, рвано выдохнув, шмыгнула носом.

Распахнул шкаф, осмотрел полки, ища что-нибудь подходящее, чтобы укутать её, однако на глаза попадались только многочисленные рубашки и пиджаки. Стопка полотенец, футболки… Ожидая, что Стэлла пойдёт в душ, я вытащил что-то из её тряпья и сжал в руках. Тонкая, мягкая ткань, пропитанная её запахом. Закрыл глаза и, стиснув челюсти, сжал сильнее. Только-только начавшая остывать кровь забурлила с новой силой, вены вздулись от напряжения. Хотелось вернуться и… Я и сам не знал, что мне хотелось сделать. Чувствовал себя диким зверем, способным на что угодно. Её запах принадлежит мне, её пальцы принадлежат мне, вьюн на её бедре принадлежит мне. И никто не имеет права касаться её. Никто, только я! Только я, блядь! Только я, чёрт побери! Потому что она…

— Знаешь, Алекс… — услышал я приглушённый, сиплый голос Стэллы со стороны постели, — меня никогда не спрашивали, хочу я или нет. Никого это не интересовало.

Медленно обернувшись, я посмотрел на неё. Обхваченное пальцами запястье, отражение силуэта в затянутом сумерками стекле. Почувствовав на себе мой взгляд, она отвернулась от окна и посмотрела на меня. — Ты говоришь, что всё закончилось? На этот раз, может быть. Но только на этот. И сколько таких раз будет ещё… — чуть заметно поморщившись, она качнула головой. — Меня никогда не спрашивали, хочу ли я. Все только брали. Брали, брали, брали… — Руки её сжались в кулаки. На какой-то миг она вскинула голову и затем опустила её. Выдохнула. — Я ни разу не занималась сексом по своей воле, — добавила совсем тихо, будто слова царапали ей горло. — По-всякому бывало… но чтобы хоть раз меня спросили, хочу ли я — нет.

— Я обещаю тебе, что больше подобного не повторится, — сказал я твёрдо.

Ярость, и без того раздиравшая мне нутро, стала просто бешеной. Я понимал, что должен как-то успокоить Стэллу, помочь ей, а только после давать волю собственным чувствам, но как сделать всё это, не имел понятия. Шагнул к постели, и Стэлла тут же прищурилась. Во взгляде появилась какая-то ненормальная, обречённая усмешка.

— Ты обещаешь? — чуть запрокинув голову, она засмеялась сдавленным, лающим смехом, а после, резко замолчав, снова покачала ею. Опять обхватила запястье.

— Что у тебя с рукой? — не выдержал я.

Стэлла как будто не сразу поняла меня. Глянула с вопросом и только после, на миг сжав пальцы сильнее, разомкнула их.

— Ты спрашивал, что я делала до того, как попала на улицу?