Подаренная

Послушно пошла дальше, не сводя глаз с иностранца. Он, также не отрываясь, смотрел на меня. Не знаю, правильный ли выбор я сделала, но сейчас я безмерно счастлива, что наконец-то вижу его. Он сделал несколько шагов навстречу, пытаясь не морщиться от боли. Шаги получились рваные, неравномерные — что же Дмитрий сделал с ним… Заплакала аккурат, когда мы наконец оказались друг напротив друга.

— Не надо, Милена, — улыбнулся радостно и вытер мои мокрые щеки.

Подошел человек в форме сотрудника аэропорта и сказал, что если мы хотим улететь, то нужно немедленно в самолет. Арман взял меня за руку, и мы вышли через стеклянные двери прямо на летное поле. Перронный автобус быстро довез нас до трапа. Алекс и Арман обменялись парой фраз по поводу того, как мы доехали. Все это время иностранец так и держал меня за руку и отпустил только в самолете, усаживая в мягкое, кожаное кресло.

Двигатели уже были запущены. Стюард быстро закрыл дверь за нами. Капитан поприветствовал по рации и попросил рассаживаться и пристегиваться.

— Через две минуты взлетаем, — услышала я и выдохнула с облегчением.

Арман опустился в кресло рядом с моим, помог мне с ремнем, пристегнулся сам и снова взял за руку. Алекс бухнулся где-то позади и попросил разбудить его, когда прилетим.

— А сколько нам лететь? — удивленно спросила.

— Часов одиннадцать, — улыбнулся Арман. — Не слушай его, он шутит.

Самолет стремительно разогнался и, оторвавшись от земли, начал набирать высоту. Вцепилась в подлокотники.

— Боишься летать? — Арман заметил мою реакцию.

— Очень, — ответила, едва дыша.

— Расслабься, это же частный самолет, — попробовал разрядить обстановку, но не слишком удачно. Когда понял, что мне не смешно, добавил ободряюще, — Потерпи, наберем высоту, и можно будет переместиться в более комфортные условия.

Минут через десять командир разрешил расстегнуть ремни. Я выдохнула и прекратила портить ногтями обивку кресла. Арман откровенно подсмеивался надо мной.

— Привыкнешь. Мы будем часто летать.

— Куда? — спросила растерянно.

— Пока не знаю. А куда ты хочешь? — он тепло мне улыбался, целуя пальцы, пытаясь отвлечь.

— Пока не знаю, — наконец-то немного расслабилась и смогла улыбаться в ответ.

— Есть хочешь? — отрицательно мотнула головой, не могу есть в самолетах. — Тогда пойдем.

Арман повел меня за собой по салону. Алекс действительно спал, пристегнувшись и практически повиснув на ремнях. Искренне позавидовала подобной суперспособности — спать так далеко от земли. Через пять рядов кресел мы уперлись в дверь, за которой оказалась крошечная спальня и еще одна дверь, судя по табличке в санузел. Это, конечно, здорово по сравнению с экономклассом, которым я ранее летала. Но вот наличие здесь кровати меня сразу же насторожило. Это было первой и от того самой верной реакцией, но я тут же обругала себя — Арман и ходит-то с трудом. Иностранец все это время внимательно наблюдал за сменой эмоций на моем лице. Хотелось как-то отвлечь его от этого, и я выдала первое, что пришло в голову.

— У меня даже загранпаспорта нет с собой.

Браво, Милена, так он, конечно, отвлечется от твоих внезапно нахлынувших страхов и сомнений. Главное, вовремя спохватиться. Если прямо с трапа он продаст тебя в бордель или на органы, то сама виновата!

— Ничего страшного, мои специалисты уже занимаются этим. Понадобится не менее двух недель, но у тебя будут все необходимые бумаги.

Набралась смелости и сделала то, чего хотела так давно — посмотрела ему прямо в глаза. Все лицо было разбито, а вот глаза остались прежними — насыщенно-синими и насмешливыми, и как и каждый раз настолько внимательно и жадно рассматривали меня, будто все пытались найти что-то — что-то очень нужное Арману. До сих пор не знала, что это, что он ищет во мне так тщательно раз за разом. Может быть, все же узнаю со временем…

— Он сказал, что ты улетел, — провела пальцами по неповрежденной коже на щеке.

На ощупь он такой же, как я помнила — прохладный, чуть колючий и бесконечно приятный.

— У него были основания так думать, — довольно неприятно усмехнулся Арман, и я поняла, что Дмитрий ох как зря считал себя единственным, кто способен на подобные игры.

Он какое-то время молча наблюдал за тем, как разглядываю его раны, ушибы, синяки и рассечения, прикасаюсь там, где возможно.

— Что? Я уже не такой красавчик? — спросил с вызовом.

— Абсолютно точно, — ответила спокойно. — Но, кажется, меня это совсем не беспокоит, несмотря на мое визуальное неприятие подобного.

Какое-то время мы просто смотрели друг на друга, потом он подался вперед и наконец-то обнял меня. Как же давно я хотела этого. Просто стоять, прижавшись к его сильному телу и понимать, что все позади.

— Я очень скучал, — прошептал мне в волосы. — И ревновал. Сто раз пожалел, что не посадил тебя в то такси около ворот.

— Я тоже скучала, — прошептала, вытирая слезы. — А причин для ревности не было и нет.