Подари мне ребёнка!

Догадаться, что виноват тахнин было практически невозможно. По-видимому пострадавшие потребляли не сразу всю дозу, а постепенно в течении недели, потому элемент, который образовывался в крови при его длительном потреблении и указывал на его наличие, банально успевал выводиться из организма, оставаясь в пределах нормы. А вот влияние на нервную систему было колоссальным.

Необходимо было срочно выявить источник, из которого поступал яд, а ещё подумать, как нейтрализовать его действие. Пока что вылечить повреждённую нервную систему представлялось очень сложным, практически невозможным.

* * *

Последние дни и ночи превратились в бесконечный поток нерешённых проблем, накапливающихся с невероятной скоростью. Киран настолько устал, что еле стоял на ногах. И только присутствие рядом его жены в те редкие моменты, когда голова касалась уютной подушки, вселяло силы и энергию.

После того, как Улиша ушла за грань, они практически не виделись. Лишь урывками, когда он забегал перекусить хоть что-нибудь, хотя, если бы не Катя, он возможно бы и не заботился о приёме пищи, но её улыбку, поцелуй и пожелание удачи он пропустить не мог.

И вот теперь последняя капля в чаше неудач, преследующих его народ — эта жуткая эпидемия, за какой-то день подкосившая такое количество тинайцев, заставила его испытать повторение тех давних ощущений. Когда вокруг тебя гибнут те, чья пора уходить за грань ещё не пришла, а ты не можешь ничего сделать.

Весь день до поздней ночи он занимался организацией эвакуации и изоляции пострадавших, и лишь ближе к утру навестил ту часть лаборатории, где шли исследования. Хотя, и так знал, что ничего нового не услышит. О результатах сканирования медкапсулы поступивших с одинаковыми симптомами тинайцев ему докладывали постоянно, но утешительного было мало — практически все показатели пребывали в норме, ничего, что бы помогло установить причину.

С Таллиной они столкнулись в коридоре. Она неслась, как сумасшедшая, и совершенно не замечала никого и ничего вокруг…

* * *

Вторая ночь подряд прошла в изматывающих, бессонных блужданиях по комнате. Было страшно и грустно. За время, проведённое на этой планете, я успела проникнуться жизнью и проблемами расы, населяющей её. А некоторые её представители и вовсе стали для меня родными.

И хоть новости, пришедшие на следующий день, были более, чем утешительными, всё равно радоваться было нечему. Источник болезни нашли, им оказался тахнин, которым кто-то щедро снабдил системы многих тинайцев вместе со стандартным ежемесячно поставляемым сырьём.

Отравой напичкали даже систему в доме Кирана, так что можно было только порадоваться, что в последнее время мы там не появлялись. Впрочем, наверное и не скоро появимся.

Предстоял длительный процесс очистки и все, кто ещё не успел слечь с таинственной болезнью, были отправлены к родным, друзьям и знакомым, у которых данных проблем со снабжением не наблюдалось.

Казалось бы, всё хорошо. Однако лечение тех, кто уже заболел, было не таким уж и простым. И если с тинайцами всё могло пройти довольно неплохо из-за наличия у них небольшого, но всё же хоть какого-то магического дара, то с тинайками дела обстояли хуже некуда. Их и так ослабленные организмы, лишённые магии, отказывались бороться. И методика, наскоро разработанная талантливой Таллиной, вряд ли даст положительный результат.

Всё это я успела подслушать, слоняясь коридорами лаборатории. Все были настолько заняты, что просто не обращали на меня никакого внимания, свободно обсуждая горячие новости.

Вместе с пониманием нелёгкой ситуации Надъян, в которой я была ещё и ответственна, напрашивался единственный вывод: необходимо вернуть магию любви как можно скорее, отыскав ненавистный, искалечивший столько судеб, образец «вирон».

Я знала, что нужно делать. Но теперь на чашах весов лежала маленькая, ещё не сформировавшаяся как следует, жизнь. Мне казалось, я слышу, как начинает биться крошечное сердце, отсчитывая мерные удары. И этот тяжёлый выбор дался мне очень не легко и не сразу.

Но даже если бы я не поставила под угрозу благополучие и жизнь моего ребёнка, как я смогла потом объяснить ему свой поступок? Понял бы он меня? Я не хотела стать таким примером! Поэтому, утешив себя мыслью, что всё будет хорошо, положила руку на живот и прошептав: «Малыш, пожалуйста, помоги маме. И главное — живи. Я люблю тебя больше всего на свете!», решительно вышла из комнаты, собираясь осуществить задуманное.

Глава 18

* * *

Киран встретил жену возле выхода из лаборатории. Такой решительный вид мог означать только одно — её не переубедить, что бы ни задумала.

Осторожно перехватив девушку за руку, он спросил:

— У меня есть шанс тебя остановить? Ты хорошо взвесила все «против» того, что собираешься сделать?

Посмотрев в пол, видимо упрёк достиг цели, она тихо, но от этого ещё более уверенно, ответила:

— Я хорошо взвесила все «за». Как думаешь, сможем ли мы спокойно жить, и растить своего ребёнка, смотреть ему в глаза, зная, что могли, если не исправить всё это, то хотя бы попытаться?