Подари мне себя до боли (СИ)

Костин похабно ухмыльнулся, придвинул свою круглую репу ближе и забулькал:

— Хату в новом комплексе недавно взял. Хочу замутить там ремонт на стиле. Позвал дизайнера, а пришла эта… в офис, прикинь. Сиськи, жопа, ноги, все при ней… — Кость пошевелил под шеей граблями, обозначая ими женскую грудь. — Я, конечно, изобразил чисто деловой базар, интерес к направлениям. Убедительно получилось.

Он хлебнул воды. Макс — коньяк.

— Туда-сюда… — продолжил Костин, — Она мне, значит, там про модные течения в дизайне затирает. Вопросы мне задаёт. Я, типа, весь в теме, киваю, сечёшь, с умным видом: да-да, мол, очень интересный этот твой поп-Арт. А сам на сиськи ей палю, слышь, она и носом не ведёт. — Он откинулся на спинку стула, судя по всему, заведённый воспоминаниями, и Макс почувствовал, как под капотом закипает термометр.

— Ну, думаю, — разошёлся Кость, — хоть «борокО с рококО» их это сраное, все равно, чё она там из моей хаты сделает. Лишь бы за щеку брала так же, как языком молотит про свой этот… как его… а модернизм. В офис говорю, не успеваю, давай пересечемся на нейтрале, типа, детали обсудим, поп-Арт там ее, эко, фьюжн…

— А она? — Макс хлебнул ещё коньяка, чтобы занять руку.

— Пока не вкуривает, — гоготнула мразь, — мнется. Кружила, кружила, не хотела в неформальной обстановке встречаться. Но щас кирпич ей покажу. Вино-домино, сладкое съест и в нумера.

— А если не поедет? — Моронский потёр костяшки на правой кисти, сжал и разжал пару раз ладонь в кулак, повращал им.

— Ага, — хрюкнула свинья, — поедет, как смазанная! Знаю я таких. Ломаются, ломаются, потом только отслюнавливай по сотке в час, успевай.

— А у тебя лавэ-то есть? Здесь соткой-то не отделаешься…

— А ты чё Мор, — прищурился Кость, — вложиться хочешь? В принципе, я не против. Давай ее на двоих растянем в сауне. Ща пацанам позвоню, они там всё…

Макса снесло со стула, как катапультой. Он подскочил к утырку, задев угол стола, на котором недовольно звякнули приборы. Схватил левой рукой за ворот рубашки и всёк ему кулаком в витрину, так что Face ID не узнаёт! Долго папе набрать не сможет!

***

Позвонили из банка, сообщили, что одобрили Соне кредит. Какой кредит? Зачем одобрили? Соня ничего не поняла, как ни старалась, и времени выяснять не было. Позже разберётся. Сходила в туалет, вымыла руки.

Услышала какой-то грохот.

Соня вышла из уборной и замерла истуканом на пути к столику.

Потенциальный заказчик валялся под столом, зажимая нос рукой, а сквозь пальцы его фонтаном хлестала кровь. Макс, скалясь, как волк, навис над ним скалой, занося кулак для следующего удара. Но, увидев, Соню, разжал его, отбросил ворот клиента, как мешок с мусором. Маякнул охранникам. Те подошли, подхватили мужика под плечи, подняли и утащили куда-то.

Все в кофейне смотрели на них. Кто-то поспешил рассчитаться и покинуть заведение. Кто-то жаждал хлеба и зрелищ.

А Макс прожигал Соню дикими глазами и тяжело дышал, швы на его рубашке угрожающе трещали, ноздри раздувались. На правой кисти кровь. Его или поверженного клиента — непонятно.

Зверь.

За что?

Соня не знала, что говорить. Она вообще говорить не могла. Все слова тупой болью застряли в окаменевшем желудке.

Она только вскинула на Макса взгляд, полный отчаянной ярости, и молча выбежала из кофейни.

Шла быстро, не разбирая дороги, готовая расплакаться.

«Господи, что за человек! Что он за чудовище!? Почему с ним так тяжело? Почему она влюбилась так сильно именно в него? И что теперь делать? Как теперь, вообще, жить?»

— Любишь сочетание радостного возбуждения с леденящим душу страхом? А как насчёт просто леденящего душу страха? — проговорил в голове приятный рекламный голос.

Соня услышала за спиной уверенные быстрые шаги и постаралась ускориться, но через секунду почувствовала лапу на своем плече.

Макс остановил ее. Развернул к себе.

— Мы не договорили!

— Я не хочу с тобой говорить, Моронский!

— Придётся!

Соня вздохнула.

— Что ты за человек, Макс? Ты зачем его избил? Ты что творишь? — последний вопрос почти выкрикнула, вызвав на себя встречный огонь любопытных взглядов случайных прохожих.

Макс помолчал. Потом свистнул Игоря. Тот вышел из остановившегося на проезжей части мерина, подошёл и подал Максу его телефон.

— Иди сюда, — он поманил ее пальцем, глядя в экран и что-то включая.

Соня не шелохнулась. Тогда Моронский сам подошёл и приблизил телефон к ее уху. Она услышала мужской голос в динамике. Говорил избитый Сонин клиент. О ней? Соня сначала не поняла, о чем он. А потом стало противно. До тошноты. Ее вот так, как товар? А она-то, наивная, думала, что кому-то интересны ее идеи! Профессионализм. Навыки. Ответственность. Творческий подход…

— Как ты умудряешься, Орлова, притягивать к себе всяких мудаков? — бросил Макс, убирая телефон в задний карман.

— Сама в шоке! — выпалила горячо. — Хожу и спрашиваю себя об этом каждый день. С тех пор как тебя встретила!

Макс прищурился. Желваки ходили ходуном.