Подари мне себя до боли (СИ)

— А пока вот, — он с сигаретой во рту нырнул куда-то за подушки дивана и извлёк несколько брендовых пакетов. — Времени особо не было. В первом попавшемся магазине здесь внизу купил. Если что-то не подойдёт, можно завтра поменять. Главное, не в полотенце туда прийти.

Соня смотрела на пакеты и не знала, что делать. Как реагировать? Как это выглядит? Как расценивать? Он изъявил желание ее приодеть? Она, типа, замухрышка, которую надо теперь довести до кондиции, подтянуть до уровня хозяина? Чтобы не позорила венценосного? И что ей на это сказать?

«Тоже мне, принц с хрустальным башмаком!»

— Соня! У меня сейчас сигарета усы спалит! Может, возьмёшь пакеты?

И она взяла. А куда деваться? Не ходить же, в самом деле, в полотенце.

Первый попавшийся магазин — Шанель. Он все купил в одном месте. Вплоть до нижнего белья. Сам? Простые, светло-голубые джинсы-скинни, простая белая футболка, толстовка нежно-голубого цвета, белая бейсболка. Зачем? И белье, нежно-голубое. В коробке белые с чёрным кроссовки, носки.

— Ты сам это купил?

— Ну нет, Игоря послал, — съязвил Моронский. — Он же у нас икона стиля!

— Я к тому, что это не ты выбирал.

— Почему это?

— Ну, ты б все чёрное купил. По крайней мере, белье точно.

— Дедукция — не твой конёк! — с наигранной важностью проговорил Моронский, выдыхая дым. — Я вообще ничего не выбирал, просто попросил что-нибудь не розовое. А белье… это просто по акции продавалось. Со скидкой.

Ну, и как к нему относиться? Вот, что он за человек? Как он так умеет? Задевает людей по касательной. Показывая им их место. Тонко уел!

— А это на сдачу дали, — он шлёпнул на стол коробочку с тем же логотипом бренда на крышке.

— Что это?

— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Говорю ж, на сдачу. Как спички.

Соня открыла. На подушке поблескивали золотые серьги- гвоздики в виде знаменитого шанелевского клевера с чёрным камушком в его середине. И цепочка с подвеской тем же клевером с камнем.

— Ну, допустим, одежда ладно, она нужна. Но вот спички, — она одним пальцем подвинула Максу коробку, — верни, пожалуйста, в магазин.

— Сама возвращай! — Макс даже не взглянул на коробку. — Хрен только они у тебя их возьмут без чека.

— Зачем ты это делаешь, Макс? — спросила серьезно Соня.

Макс опустил глаза, посмотрел на ее голые ступни. Склонил голову набок, покрутился на стуле. Потом поднял взгляд на Соню и сказал коротко:

— Я хочу!

И поднимаясь со стула, тоном, не терпящим возражений, добавил:

— Одевайся и поехали!

— Куда? — похолодела Соня. Она думала, про байк он пошутил.

— Я же сказал, кататься по городу.

Соня в панике подскочила, и не зная, за что хвататься: за полотенце, чтобы не потерять его, или за пакеты, посеменила за Максом по лестнице, чудом удерживая и то и другое.

— Я не могу! — лепетала она. — У меня… у меня попа болит!

— Не ври, Орлова! — бросил он из-за плеча, — Было бы это так, ты бы не скакала на мне, как бешеная, два часа назад.

Глава 29 (часть 2)

My heart beats in patters to the broken sound

You’re the only one that can calm me down

My head spins in circles so I’m dizzy now

All of this time I should’ve figured it out

I’m a free animal, free animal

Free animal, free animal

My heart beats in patters to the broken sound

Free animal, free animal

You’re the only one that can calm me down

You get what you came for, what you stayed for

I only know how to satisfy your craving

This is what you crave

Know what you’re made of, what you’re made of

Flesh and bones won’t lie

They won’t lie

Free animal, free animal

Foreign Air «Free Animal»

В экстремальныех видах досуга, как в способе пощекотать смерти пятки ради очередной дозы вкуса жизни, Соня Орлова не нуждалась. Она и без того ощущала себя достаточно живой и менять ничего не собиралась. Ей хватало тихих вечеров с книгой и танцев, чтобы хотелось встречать новый день.

Но Макс… он, будто, спешил жить, охапками хватал все, что предлагала ему Вселенная, вдыхал полной грудью и не только привычный всем O2… Она смотрела на него и… восхищение душило её, подступая соленым морем к глазам. Такие люди, как он, на самом краю жизни говорят: «Спасибо, это было круто! Я не прочь повторить!»

Верхом на загривке чёрного зверя, игнорируя дрожь в коленях, она искала в этом мероприятии хоть один плюс. И нашла.

Определённо.

Она стеснялась проявлять инициативу в ласках. Даже не стеснялась — боялась. Боялась показаться нелепой и смешной со своими нежностями. Хотелось, но не хватало храбрости просто прикоснуться к нему, обнять или поцеловать. Казалось, что этого всего ему не нужно. Казалось… нет, она была уверена, что всё выходящее за рамки коитуса и прелюдии к нему, Макса не интересовало.

Да, по правде говоря, она и сама не хотела признаваться ему в этом желании.

Когда ему нужно — он сам прекрасно берет, особо не спрашивая. Зачем навязываться?