Подари мне себя до боли

- Не переживай, ты не тот, от кого я бы хотела рожать детей!

Он резко вскинул голову и Соне показалось, что зрачки его полностью заполнили и без того тёмную радужку глаз. Ещё раз толкнувшись в неё, он резко вышел и сказал сквозь зубы:

- Ты сама ещё от соски не далеко ушла, какая из тебя мать, - и впился в ее губу зубами, - пошли в душ и поехали! Много дел!

Что это было сейчас? От сОски? В каком смысле?

Он опустил ее на пол и потащил за собой в сторону ванной комнаты на первом этаже. А Соня уставилась ему в спину. В татуировку с двумя скрещёнными мечами.

Да, Моронский, один-один! Ничья!

Или нет?

Глава 30 (часть 2)

- Эти берём. Эти, с вышивкой себе оставь. Ещё такие же, только аквамарин и ботильоны тоже пакуй, - чеканил указания  Моронский, сидя на мягком кожаном диване в салоне обуви.

Соня таких туфель никогда  раньше не видела и брендов таких даже не знала. Это даже не обувь, это Теслы какие-то! Она даже заглянула через плечо, приподняв острый каблук, проверяя, нет ли там usb-разъёма. Изящные лодочки от Taro Ishida  на убийственно высоких шпильках с носком, инкрустированным полудрагоценными камнями? На ногах у Сони? Она пыталась придумать, куда в таких ходить. А главное - как? В них она была одного с Моронским роста. Даже, казалось, выше. И боялась шаг в них ступить, просто стояла и переминалась с ноги на ногу, тыкая острыми каблуками в высокий ворс ковра.

- Здесь использована самая дорогая кожа, - тихо ворковал фальцетом жеманный парень-консультант и глаза его горели в предвкушении крупной выручки. - Бренд использует очень сложное окрашивание, это гарантирует, что цвет со временем не поблекнет и будет радовать вас очень долго.

Он часто-часто поморгал подкрученными ресничками и сцепил в замок тонкие, ухоженные пальцы.

Больше двухсот тысяч рублей за пару? Моронский с ума сошёл? У Сони закружилась голова и она побоялась, что упадёт с высоты обувного Олимпа, расквасив некрасиво свой плебейский нос.

- Макс. Послушай... - голос не слушался и дрожал, - мне все это не надо...

Она коротко глянула на консультанта, который вдруг начал потеть и заметно нервничать.

- Пожалуйста, давай уйдём! - прошептала она. - К этим туфлям нужен другой человек. Не я.

- Согласен, -  Макс перестал лениво листать журнал и поднял взгляд на Соню. - К ним нужна осознающая свой статус Соня. Но это дело времени. Поэтому, - он перевёл взгляд на консультанта, - мы их берём, упакуйте.

Статус? А какой у неё статус? Статус чего? Предприятия?   Гражданина? Социальных сетей? Ее самооценка перестала ей принадлежать? Теперь он, что ли, собирается решать кто она и чего стоит?

Соня подняла глаза к потолку, шумно выдула воздух на лоб и прижала ладони к пылающим щекам. Ей все это жутко не нравилось. Ее напрягали посторонние взгляды. Ее даже присутствие охранников напрягало.  Она потела так же, как консультант, но в отличие от него, не от радостного возбуждения, а от неловкости и раздражения.

Ну, она ж понимала, как это выглядит со стороны. В любом магазине, в котором они побывали, на неё смотрели, как на тёлку, что вдруг, обзавелась состоятельным папиком. Перед ней лебезили, кланялись, пресмыкались, но холодные взгляды  осуждающе шипели: «насосала, сучка»! Усугублялось все тем, что вопреки стереотипу, «папик» был молод, красив и весьма подтянут. На Макса смотрели с обожанием и рабским подобострастием. На неё - зло, завистливо и даже с некоторым недоумением. Этот консультант - первый, в ком  она не заметила осуждения и оценивания. Может, потому, что он гей? Он лишь украдкой еле-слышно вздыхал, когда посматривал на Макса.

Даже геи от него в обмороке…

Макс расплатился. Охранник принял пакеты с коробками, которые можно было сдавать в аренду интаграмщицам для фоток. Соня даже знала, кто у неё их выцыганит.

Выйдя из прохладного помещения салона в душный июнь, Соня попыталась ещё раз достучаться до разума Моронского.

- Пожалуйста, давай остановимся. Это вообще не моя фантазия. Это все выглядит нелепо и удовольствия мне не доставляет.

- Мне доставляет. Считай, что это моя фантазия.

Соня и охранник Игорь, обвешанный пакетами, вздохнули в унисон и поплелись за хозяином в машину.

- Куда, шеф? - спросил Игорь, когда они сели в Гелендваген. Простите, Брабус.

Макс сверился с телефоном, забил адрес в навигатор.

- Расслабься, бейба, последний. Там тебе понравится. Потом, поедем, пожрем.

Последний (если верить Максу) салон прятался во внутреннем дворике в центре старого города. Входная дверь мелодично звякнула колокольчиками, пропуская их в прохладу  чёрно-лилово-фисташкового будуара.

- Добро пожаловать в «Мадам Помпадур», - тоненько пропела невысокая блондинка, выходя из-за стойки. Увидев Макса, она расплылась в улыбке, показывая идеально ровные, белоснежные виниры. - Вы по записи?

- Да! - подтвердил Макс, доставая из бумажника купюру в сотню евро.

- О, - смутилась блондинка, - обычно мы не обслуживаем без записи, но для вас сделаем исключение.