Подари мне второй шанс

– Женщины были бесправны в те времена. Да и, в конце концов, – продолжил Чезаре, – о любовнице моего предка очень хорошо заботились.

– Естественно. Она же ждала ребенка от графа, – тут же нашлась с ответом Карла. Эмоции так и бушевали в ней.

– Да, гарантированный способ заручиться защитой графа, – согласился Чезаре. – Полагаю, у них был не один ребенок. И знаете, граф был верен своей любовнице, что было странно по тем временам.

Карла непроизвольно взглянула на портрет не любовницы графа, а его жены. В глазах женщины сквозила глубокая печаль. И Карла не смогла удержать поток своих мыслей.

Как ей жилось? Что чувствовала эта женщина, зная, что у любовницы ее мужа есть дети? Впрочем, у нее тоже должен был быть ребенок, законный наследник графа, иначе прервалась бы линия продолжения рода, чего явно не произошло.

– Может быть, довольно рассуждать о моих предках? Вы уже видели другие картины, выставленные здесь?

Голос стоявшего рядом мужчины вернул Карлу к действительности.

– Нет, пока еще не видела, – ответила она, придавая голосу деловитость. – Но я должна просмотреть все работы, так как мне поручено написать о выставке, уложив свои впечатления в полторы тысячи слов. – И Карла назвала журнал, для которого писала.

Она говорила легко и беспечно, однако вполне обдуманно.

– Благодарю вас, синьор граф, за то, что показали мне эти восхитительные портреты и помогли понять их. Всегда полезно узнать предпосылки и обстоятельства создания того или иного портрета. Это как бы вдыхает жизнь в изображенные образы. Тем более что работы Карадино так редко выставляются.

Она снова улыбнулась все той же светской улыбкой, давая графу понять, что их общение подошло к концу.

Хотя все в Карле сопротивлялось этому, но она не хотела вступать на слишком скользкий путь и уступки себе не сделала.

Она слегка кивнула, попрощавшись, и ушла. Высокие каблуки ее туфель постукивали по паркетному полу, и, пока Карла шла, она ощущала на себе взгляд графа Чезаре.

Граф Мантенья явно вожделеет меня. Увидев и оценив, он счел меня достаточно привлекательной.

Карла нервно глотнула шампанского.

В ее голове возник образ – темноволосая женщина с недавно увиденного портрета. Возможно, она работала в отцовской лавке или трудилась где‑то еще, подметая полы, а может быть, гнула спину на полях. И граф Алессандро, отметив красоту девушки при мимолетной встрече, возжелал ее. Он вызволил девушку из нищеты, нарядил ее в шелк, усыпал розами, украсил шею драгоценным колье и… уложил в свою постель.

Карла представила себе, какую цену пришлось заплатить девушке. Она ведь понимала, что ей никогда не стать его женой, а быть содержанкой, пока она ему не наскучит.

Что же касается самого графа… Он имел все, что ему было нужно. Неброской красоты покорную жену благородного происхождения и уступчивую, услужливую, яркую любовницу.

Карла заставила себя вернуться к делам насущным – посмотреть остальные картины экспозиции, ознакомиться с каталогом, взять интервью у куратора выставки и директора галереи, который всегда тепло приветствовал Карлу и как профессионала, и как падчерицу владельца обширной международной сети отелей, который был щедрым благотворителем.

Именно он, ее отчим, первым заметил интерес юной Карлы к искусству. Благодаря ему она изучала историю искусства в престижных университетах Англии и Италии. Отчим поддерживал Карлу и в журналистской карьере. Это была та работа, которую она очень любила.

Карла закончила дела в галерее, сделав необходимые заметки и взяв пару интервью. Уже готовая уйти, она непроизвольно огляделась вокруг. Карла знала, кого ей хотелось увидеть еще раз, пусть и мельком, хотя делать этого, конечно, не стоило. Чезаре Мондейв слишком разбередил ее душу, чтобы она допустила в отношениях с ним что‑либо еще помимо случайного знакомства.

Не увидев его, она решила, что это даже к лучшему. И успокоилась, потому что продолжение общения с Чезаре Мондейвом было бы абсолютно бесперспективным.

Невольно взгляд Карлы устремился к портрету его предка, графа Алессандро, смотревшего на мир из времен эпохи Высокого Возрождения. Надменный взор его темных глаз завораживал. Мысленно Карла представила рядом с графом его жену и любовницу. Двух женщин, вверивших ему свои судьбы и обреченных вечно соперничать друг с другом.

Любили ли они его? Или нет?

В ее голове витал этот вопрос, ответ на который давно поглотили прошедшие века. Тем не менее Карла была твердо уверена в том, что ни одной женщине не стоит связываться с потомком графа Алессандро, с мужчиной, в венах которого текла бы его кровь.