Подари мне жизнь

Я пришла утром на работу. Накануне Андрей начал чувствовать ноги. Спина стала более пластичной, напряжение спало. Со всем своим усердием я разминала и массажировала одеревеневшие мышцы. Мыслями я была с мамой, но оставить Андрея сейчас было бы неправильно. Он нуждался в поддержке, я ответственна за него. Волков ожил, в него вернулись надежды, мне давало это стимул. Но как же хотелось спать, после трех бессонных ночей у постели матери. Врачи сообщили, что произошло кровоизлияние и положение ухудшилось. Я потратила все деньги, что были у меня на лекарства, Ника прислала еще, но и они уже закончились, а нужно было платить сиделке. На автомате делала массаж, поглядывая на часы, не слушая, что говорил Андрей. Видимо он понял, что я не сосредоточена. Я принесла ему трость, чтобы он начал пробовать самостоятельно ходить по палате вечером. Никак не могла дождаться конца рабочего дня. Андрея расстроило, что комиссия вот – вот должна была быть, а он еще слабо держится на ногах. Мы повздорили, я не придала значения обидным словам его, но, когда мужчина обвинил меня в том, что я бросила его, не смогла удержаться и рассказала, что случилось. Выйдя за дверь смахнула слезы и хотела отпроситься у Константина Ивановича, чтобы немного отдохнуть, как вдруг раздался звонок сотового. Руки тряслись, когда я нажимала кнопку. Услышав самые страшные слова, выронила телефон. Упав, мобильный разлетелся на части.

Все завертелось перед глазами. Что потом происходило помню смутно, как во сне. Девчонки с поста, напуганные громкими причитаниями, принесли корвалол, они требовали сказать, что случилось. Не помню, что говорила, что делала. Мне дали выпить какое-то лекарство, после которого я отключилась. Придя в себя через несколько часов, я поняла, что лежу в палате. Константин Иванович сидел рядом, и как только я пошевелилась, заговорил:

–Ну что ж ты, голубушка, довела – то себя до истощения?

–Я… – только произнесла и слезы с новой силой покатились из глаз.

–Ну – ка перестань, Анна! Теперь ничего не изменить. Сейчас ты должна быть собранной, чтобы все правильно организовать. Есть кто из родни дома? Тетка или сестра.

– Нет. Мы с мамой вдвоем жили, есть брат родной, он в Краснодаре живет. Как же я ему скажу, что мама… – закрыв лицо руками, не сдерживала слезы.

– Я думаю, тебе стоит позвонить ему и попросить приехать. Сейчас одной тебе будет тяжело.

– Спасибо, Константин Иванович, я так и сделаю, – ответила, ища телефон.

Врач подал мне мобильный и тактично удалился за дверь. Набрав номер Вероники не получила ответа, вспомнив про личный мобильный, начала набирать его. После нескольких гудков, брат ответил:

–Да, Анют, привет, как дела? – произнес он, взволнованно, – Как мама?

–Никит, у нас беда, – произнесла я и больше не смогла сдерживаться.

Рассказав все брату, ревела, как белуга. Он обещал прилететь через несколько часов. Просил быть аккуратной, чтобы кто-нибудь присмотрел за мной. А я даже и не знала к кому обратиться. Найдя в телефоне номер Вики, медсестры, которая работает в больнице, где лежала мама, с ней мы сдружились за последние дни. Попросила ее побыть со мной, пока брат не прилетит. Та сразу же согласилась.

Приехав домой я чувствовала себя просто ужасно. А вокруг все напоминало о маме. И ее махровый халат, хранивший запах парфюма, и кружка, которую я подарила на день матери, ее любимые конфеты в вазочке. Зайдя в дом, я ощутила такую сильную тоску по ней, что снова разревелась во весь голос. Рыдая вместе с подружкой, собирали мамины вещи, чтобы отвезти их в морг. Я знала, где был сложен «погребальный узелок». Очень часто ругала ее за то, что она все на тот свет собирается. Говорила, что рано ей задумываться о смерти, а сейчас достаю из шкафа те самые вещи. Вытряхнув их из пакета, чтобы пересмотреть, увидела, как что-то упало на пол. Конверт. Подняв прочитала: «На похороны» Развернув нашла деньги.

– Ну как же так, мамочка!? Ты как будто знала! За что все это?!

Никита прилетел с Вероникой через пять часов. Бросившись в объятия брата, я не могла остановить слезы. Он гладил меня по голове и говорил, что все образуется, что не нужно так убиваться. Брат организовал похороны. Все взял на себя. После похорон в доме наступила гробовая тишина, даже часов не было слышно. На столе стояла икона, и горела свеча в лампадке. Мы не говорили. Не о чем было говорить.

Наступило утро. Никита отправился решать вопрос о погребении и поминках. Все были молчаливы. После похорон, брат, видя, как мне плохо, сказал, что я не должна оставаться одна. Слишком сильно переживала, но и он больше не мог задерживаться в городе. Нужно было решать вопросы фирмы. Он оставил Веронику со мной и улетел. Я взяла без содержания на работе неделю. Не могла и не хотела ничего делать. Я весь день проводила на кладбище. Забывала поесть, приходила домой, уходила в мамину комнату и просто лежала на ее кровати не открывая глаз. Вероника еще неделю пробыла со мной, но и ей нужно было возвращаться к работе. Я осталась одна…