Подарок

— А кем, если не секрет, — поинтересовалась женщина. У девушки ухнуло сердце, вспомнив только, что подслушанный разговор, но повариха же добавила, совершенно не по теме, — руки-то намыты?

— Чистые, — ответила Лена, по инерции показав ладошки, как дети в садике.

— А раз так, тогда становись рядом, — приказала женщина, но как-то мягко у нее все это вышло. Не зло, по-домашнему, — отрезай маслице и смазывай пирожки, детонька. А работать то, кем? Не домработницей ли?

— Уход за больным, — пояснила девушка, отрезая кусочек сливочного масла и потом щедро обмазывая им пироги. Все это ей напомнило те времена, когда мама была еще жива. Каждый выходной она непременно пекла пироги. Отец предпочитал исключительно с мясом. А сама Лена любила с яблочным повидлом. Но и от мяса никогда не отказывалась. Как можно!

— За Никитой что ли? — удивленно воскликнула кухарка, отрывая гостью от таких мучительно-сладких воспоминаний.

— Наверное, — неопределенно пожала плечами Елена. — Я не знаю как его зовут. Мне сказали, что больной нуждается в ежедневном уходе.

— Ну, дела-а-а, — удивленно протянула женщина и тут же спохватилась, — хотя хозяину виднее. Врачи-то они всякое говорили. Может и сиделка ему нужна. Хотя на мой взгляд..

— Кому нужна сиделка? — раздался такой злой мужской голос из-за спины, что Лена подскочила от неожиданности и обернулась. В дверях, на инвалидной коляске, сидел молодой мужчина. Сильный, мускулистый. Его фигура скорее напоминало скульптуру древнего мастера. А накаченное тело трудно было скрыть даже под свободной толстовкой. Он был очень хорош собой, просто глаз не отвести. И мужчина наверняка прекрасно знал об этом, и, к тому же, явно был избалован женским вниманием. Прямо мечта, а не мужчина! Если бы не одно НО. Этот человек просто излучает гнев и злость. В его колючих глазах сверкали такие молнии, что девушка на миг показалось, что он испепелит ее взглядом или наброситься на нее с кулаками за услышанное. И Лена сразу поняла- этот Никита Никонов будет сложным пациентом.

Кухарка только было открыла рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, а может быть, в очередной раз подлить масло в огонь. Но тут из-за спины Никиты раздалось:

— Ага, значит, уже познакомились? — Михаил Алексеевич быстрым шагом прошел на кухню, внимательно осмотрел пирожки, взял тот, который ему понравился и надкусил. Запах яиц и зеленого лука тут же достиг девичьего носа.

— С кем? — мрачно отозвался "больной".

— С девушкой, которая будет с тобой заниматься, — спокойно пояснил Михаил Алексеевич и, взяв еще пару пирогов, сунул один гостье в руку, — угощайтесь, Лена. И не обращайте особо внимания на моего оболтуса. Злится он часто, но это все от травмы. Да и если что разумное скажет, то тоже не без укола. Они у меня оба такие. Держи, поешь — подобреешь! — и сунул второй пирог сыну в руку.

По мере монолога Михаила Алексеевича брови Никиты немного дернулись, словно он действительно был удивлен. А затем на лицо молодого мужчины вернулось прежнее злое выражение.

— Отец, зачем мне сиделка? — жестко спросил он, косо посмотрев на обеих женщин, присутствующих на кухне.

— Значит так, сын мой, — произнёс отец Никиты тем самым тоном, который у его подчиненных наверняка вызывает мелкую дрожь и непреодолимое желание куда-нибудь сбежать и спрятаться. — Если тебе не нужна сиделка, то я и не нанимаю, раз ты так хочешь. Девушке будет отведена совершенно иная роль. Массаж и необходимая тебе помощь. Ваша общая цель — ты должен встать на ноги.

— Вы врач? — наконец-то Никита изволил обратился к Елене и в его тоне пропали недовольные нотки. Более того, какое-то нетерпение стало переполнять молодого мужчину и прежней наглости в нем уже не стало.

— Медсестра, — уточнила Елена и в этот же момент откусила пирожок. С зеленым луком и яйцом, он был такой теплый и ароматный, что девушке немедленно захотелось попросить молока, но она сдержала собственный порыв.

— Ну, вот и отлично! — довольно кивнул Михаил Алексеевич. — А теперь прошу Вас в мой кабинет, раз уж Вы не хотите отдохнуть, — добавил он исключительно для Лены.

Она кивнула и направилась к двери, старательно обходя пристально пристально рассматривающего её пациента. В дверях Михаил Алексеевич попытался предложить Елене идти рядышком, одной рукой указывая направление, а второй придержал её за талию. Но Лебедева не поняла заботы. Точнее, она дернулась от него в сторону, протестуют тем самым против такого обращения совершенно незнакомого человека:

— Пожалуйста, проходите, — произнёс Никонов- старший, — я сейчас покажу Вам дом.

— Я потом его изучу, спасибо, — произнесла девушка хрипло. Дело в том, что она просто физически ощущала на себе внимательный взгляд серебристых глаз пациента. И откуда только она взяла, что они у него именно такого цвета? К тому же ее "личное пространство" просто вопило, чтобы хоть сегодня в него никто не вторгался.

— Ну, нет, так нет, — спокойно согласился Михаил Алексеевич, — ступайте за мной.