Подарок

— Буду, если Вы не возражаете, — произнесла Лена, спускаясь к нему на первый этаж. Она по привычке улыбнулась, как делала это тысячи раз, приободряя больных.

— Но вначале, может быть, познакомимся? — предложила девушка и тут же заметила, как дернулась правая нога пациента. Елена сразу подумала, что скорее всего мужчина непроизвольно хотел бы встать… Она подняла на него глаза… Он, несомненно, увидел её реакцию, сочувствие. Но не нуждался в этом, особенно с её стороны. И эта мысль отразилось в ледяных глазах. Миг, и они уже замораживали, не допуская и тени жалости в свой адрес.

— Никита Никонов, — тем не менее отозвался он и добавил, скривив рот, — инвалид.

— Елена Лебедева, медицинская сестра, — представилась Лена, не обратив внимание на яд в его голосе. То что не ей он предназначался, это она прекрасно понимала. Такие, как Никонов, сами себя пытаются ужалить в определенный момент, причем делают это в любой ситуации, на обращая внимания на окружающих их людей.

— Может сейчас и приступим? — предложил пациент, внимательно и требовательно разглядывая её. Надеялся взять на испуг? Смутить?

— Где… — начала было свою речь Елена, пытаясь уточнить, где удобнее это все делать. Идеальный вариант-какой-нибудь жесткий диван, в общей гостиной, разумеется.

— Ник, — вдруг раздался сверху голос Никонова-отца, и она подняла голову вместе с парнем. — Ты мне нужен. А девушка пусть отдохнет. Ведь если я не ошибаюсь, — на сей раз Михаил Алексеевич обращался к гостье, — Вы, Алёна, с работы недавно пришли? Работаете по ночам?

— Не всегда, — отозвалась Елена, — но бывает. В основном дневная смена.

— Вот и отлично, — тут же произнёс Никонов-отец и его "отлично" можно было бы отнести как к ночной работе, так и к её нечастому явлению в жизни Лебедевой.

Хотя сама девушка ничего хорошего в ночной смене не видела, разве что в качестве дополнительного заработка. Смена на смену не приходится. Вначале не спишь допоздна, то температуру больным меришь, то необходимые процедуры делаешь им. Потом, едва удается немного подремать, как кто-нибудь идет с жалобой на боль и приходится вскакивать и делать ему обезболивающее. А если какой-то экстренный случай, то и вовсе искать дежурного врача и помогать ему.

Михаил Алексеевич, распорядившись что и кому делать, удалился так же тихо, как и появился до этого. А вот Никита не спешил следовать за "папенькой" в кабинет. Елена хотела предложить помочь мужчине подняться на второй этаж… Но внимательные серые глаза вероятно именно этого от нее и ждали, не суля при этом ничего хорошего. Унижать своим предложением мужчину она не стала. К тому же изначально идти на конфликт с "долгоиграющим" проблемным пациентом ей не хотелось.

— Во сколько Вам будет удобно? — уточнила Лена тем самым тоном, которым обращалась ко всем своим больным. Никита Никонов, по сути, был один из них.

— Часика в три, пойдет? — предложил Ник, вероятно, что-то мысленно прикинув. — Я зайду за Вами.

— Замечательно, — согласилась Лена, обмениваясь любезностями, — буду Вас ждать.

Она поспешила скрыться подальше от Никиты Никонова. Очень уж внимательный был взгляд у этого пациента. Как там в одном фильме говорили: "Глаз горит"? У этого парня глаз горел и не только ли. За эти пару минут общения ей казалось, что молодой мужчина не просто с ней общается. Он её внимательно рассматривал. Это не было тем, что называют: "Раздевает взглядом", ничего подобного. Но то, что Никонов прошелся взглядом по её изгибам тела, скрытым обтягивающими джинсами и тонкой клетчатой рубашкой с коротким рукавом-стопроцентно.

Попав в комнату, ставшую теперь на какой-то период ее, сразу же заперлась на замок. Лена надеялась, что пробудет здесь недолго, ведь родные скоро обязательно найдут эту дорогостоящую побрякушку. Она осмотрелась. Затем прошла в ванную, умылась. В зеркале её рассматривала уставшая девушка, даже женщина, на вид которой можно было дать "слегка за тридцать". "Еще чего не хватало!" — фыркнула Елена, списав все исключительно на беспокойную ночь и не менее тревожное утро. А потом прилегла на диван. Девушка думала, что после такого напряжения она просто не смоет уснуть. Но ничего подобного. Сон сморил ее раньше, чем голова коснулась подушки.

Лена проснулась от ощущения тепла. Оно было повсюду, на лице и на руках. Девушка улыбнулась, приоткрыла глаза… Улыбки, конечно же, сразу как не бывало. Чужая комната, залитая солнечным светом, чужой диван… Она в гостях или в добровольном плену? Или как это можно еще назвать? Одно хорошо — сон сделал свое дело — почувствовала себя Лебедева несомненно лучше. И все это утреннее происшествие стало казаться каким-то дурным сном.