подарок для бывшего (СИ)

Единственное, от чего не удается избавиться, та это от зудящего чувства тревоги. На сердце не спокойно. Ощущение, что вот-вот, «с минуты на минуту» должно произойти что-то грандиозное, что изменит мою жизнь кардинально и навсегда. Знать бы только что это и как к этому подготовиться?

– Доброе утро!

Костя целует меня в щеку, едва я появляюсь на кухне.

– Привет. – ответ выходит сиплым, приходится откашляться и повторить приветствие: – Привет.

– Как самочувствие?

– Неважное. Состояние такое, будто по мне поезд проехал ночью.

Я неохотно ковыряюсь в глазунье, которую заботливо приготовил для меня Костя. Аппетита нет совсем. Ещё и изжога появилась. Закидываю в рот помидорную дольку.

– Тебе снился кошмар. Ты кричала во сне, что не можешь что-то сделать.

Кадры ночного сна проносятся перед глазами, как флеш беки в киноленте. Вот откуда чувство тревоги. Вот откуда ощущение, будто я плакала несколько часов подряд. И вечерние слова Воронцова, как отголоски, звучат в подсознании.

– Даже пару раз заехала мне локтем в солнечное сплетение. Опасная ты, Вера, даже когда спишь. – Костя улыбается, у него хорошее настроение. Поэтому я просто вру, не глядя в глаза:

– Ничего не помню. Извини.

Внутри стойкий протест. Ни одной душе я никогда не смогу признаться, что в двадцать лет переживаю из-за дурацкого ночного кошмара. А точнее из-за того, что мне приснилось, будто я никогда не смогу стать матерью.

Знаю, что все это звучит как бред сумасшедшего. Но от мысли, что сон окажется вещи и не смогу однажды познать радость материнства, щемит очень сильно в груди.

Однажды я бы хотела родить Воронцову сына. Да, когда-нибудь. Не в ближайшем будущем конечно, но лет через пять почему бы и нет?

Сегодня у меня выходной по графику. Поэтому перед тем как отправиться в свой офис, Костя отвозит меня домой к родителям.

Целую его в щеку, мотивируя тем, что могу быть заразно. Воронцова мои доводы не убеждают и он перехватывает инициативу в свои руки. Точнее в свои губы. Захватывает мой рот в жарким поцелуе, проталкивая язык по глубже. Как всегда, все происходит с напором дерзко и жадно.

Короткая щетина царапает нежную кожу, заставляя кожу порозоветь.

На крыльях бабочки я вылетаю из хамелеона Кости и быстрым шагом иду к родной многоэтажке.

– И когда ты уже, Верка, наконец-то нас познакомишь со своим женихом? – догоняет меня вопросом в спину родная мать около подъезда. Оказывается они с Артёмом шли позади меня. – Или ты стесняешься?

– Мам, ну ты чего? При чем тут стесняюсь? Просто как-то пока не до знакомства. И он не мой жених.

Быстренько забираю из рук мамы тяжелые пакеты и по ступенькам поднимаюсь на первый этаж к дверям лифта. Судя по торчащим пучкам укропа и лука, мама с братом идут с овощного рынка.

– Жених, жених, жених. – Повторяет весело услышанное, новое слово младший брат.

– Тема, не кричи на весь этаж!

Мы заходим все втроём в лифт и молча поднимаемся на наш этаж. Мать с любопытством разглядывает меня, а я от стыда прячу глаза. Хочется поднять руку и потрогать собственный рот. Надеюсь мои губы не слишком красные и по ним совсем не видно, чем мы занимались с Воронцовым пару минут назад.

Достаю из сумки ключи и открываю дверь в квартиру.

– На кухню нести пакеты? – спрашиваю маму.

– Да. Клади все на стол, будем сейчас крутить варенье. Я ягод купила разных. – Кричит родительница из ванной комнаты. Они с братом тем временем пошли мыть руки.

– Мам, так, а чего вы дома-то? Ты так и не рассказала мне.

– У Артемки горло красное и он всю ночь кашлял. Пришлось отпроситься с работы и вести его в поликлинику. Педиатр говорит вирус какой-то подхватил, сейчас много детей болеет. Лекарств, как обычно, назначила на всю семью.

Мамуля вытирает руки вафельным полотенцем и помогает мне раскладывать покупки по местам.

– Тема, иди сюда. Надо микстуру выпить. – кричит она Артемке, а затем резко переключается на меня. – Верка, ты хоть скажи, как звать-то твоего богатенького Буратино?

А я так надеялась, что тема с Воронцовым позабылась за навалившимися домашними хлопотами.

Братишка, на удивление быстро выпил противную микстуру и с недовольным лицом побежал дальше играть машинками в свою комнату.

Вскидываю вверх удивленно брови в сторону матери: не понимаю, мол, о чем ты.

– Явно ж парень не из наших местных шалопаев. У дворовых женихов таких автомобилей отродясь не было. Вер, он хоть не этот? Не турок какой-то заморский? Они только с виду хорошие, слова красивые говорят, комплименты в уши льют. А на деле как до серьезного дело доходит, так разу ... – машет рукой куда-то вдаль.

– Ма-а-ам. Ну перестань. Почему сразу турок? Костя точно не заморский парень. Наш, самый, что ни есть, отечественный.

– Значит Костя. А фамилия у Кости твоего есть?

– Нет, конечно. Безфамильный он. – в шутку отмахиваюсь я. – Мы обязательно приедем, как только у Кости станет поспокойнее на работе. Обещаю тебе.

– Ладно, Верка, ты – девка взрослая у меня. Главное резинками этими пользуйтесь. Чтоб потом в подоле не принесла нам с отцом сюрприз розовощекий.