Подарок для герцога

Спустя несколько таймов меня проводили в покои Азама. Комната, как и моя, тоже была круглой, но намного больше и со множеством окон. От моей опочивальни она отличалась только наличием огромного низкого ложа. Подушечки так же были рассыпаны по всей поверхности, а на низком столике стояли сладкие сухофрукты в меду, пряные сладости: миндальная и кунжутная халва, нуга с ванилью и лимонной цедрой, лукум с кешью, фруктовый щербет и нежнейшая пахлава с фисташками, прохладный фруктовый вайн со специями и ароматный черный тай. Под джезвой тлели угли, и он парил горьким дымком.

Я налила в бокал вайна и вдохнула: в фруктовых нотках угадывались кардамон и гвоздика. Сделала глоток лёгкого освежающего напитка. Когда я поставила бокал, в дверь совершенно бесшумно вошёл наследник.

Азам был в парчовом халате и с влажными волосами. Он сел на шёлковое покрывало грандиозного ложа, подогнул под себя ноги и указал рукой на свободное от подушек место напротив, и произнес: «Накорми меня, карима́[28]». Я взяла с подноса тарелочку со сладостями и расположилась на указанное место. Выбрала небольшой кусочек щербета и протянула Азаму. Он осторожно снял с моих пальцев сладость своими губами. Нежно прикусил кончик пальца зубами и облизав его отпустил. Взял квадратик нуги, и поднес его к моим устам, я повторила его маневр. Глаза цвета индиго вспыхнули страстным огнем. Острым язычком, я слизнула крошку сладости с губы и посмотрела мужчине в глаза. С капитулирующим стоном, он резким движением, отодвинул блюдо и опрокинул меня на ложе. Несколько мгновений, он очень пристально смотрел на мое лицо, а затем его взгляд опустился к моим устам. Очень нежно он прикусил нижнюю губу, затем провел языком по месту укуса и проник им между сомкнутых губ. Его руки слой за слоем расплетали мое одеяние, с каждым витком, чарми становился все более прозрачным, а взгляд наследника все более жаждущим. Он целовал жалящими, острыми, горячими поцелуями мою шею, ушки, ключицы, осыпал ими мое лицо. Когда его взору предстала моя грудь, он на мгновение замер.

— Такие маленькие, как ягодки, — прошептал он и приник губами к одному из вырвавшихся из оков ткани сосков, — и такие же сладкие, — вновь услышала я голос.

Когда его обжигающий рот сомкнулся на одной из вершинок, и я почувствовала небывалое доселе возбуждение, опаляющее меня жарким вихрем, — голову подняла дремавшая до этого мгновения сущность. Суккуб внутри сладко потянулась и расправила темные крылья вожделения.

Одну мою грудь ласкали его уста, вторую — чуткие, сильные пальцы. Он перекатывал камушек соска между большим и указательным пальцем, оттягивал его, мял небольшое полушарие. Вторую грудь он целовал и лизал, кусал и посасывал, почти не сдерживая сил. От зубов останутся отпечатки, как и от всасывающих поцелуев. Я стащила с его плеч халат, проводя ноготками по загорелой гладкой коже. Мяла мышцы спины, зарывалась в волосы, царапалась как бирма, даже кусалась. Когда он полностью освободил меня от прозрачного отреза ткани, его взору предстали гладкие, сочащиеся соками желания нежно-розовые створки. Он опустил руку и скользнул пальцами по лепесткам. Я глухо застонала. Буря желания во мне набирала обороты, суккуб предвкушала пиршество плоти. Я подалась вперёд, вжимаясь своим желанием в его влажные пальцы. Он тихо рассмеялся, легко толкнул меня и развел ноги. Одурманенным похотью сознанием я ожидала, что он войдёт в меня не медля, я желала этого и была готова к небольшой боли. Удивлённо приподняла голову, когда почувствовала на своих чувствительных складочках нежные губы, сводящий с ума язык и деликатные зубы. Его рот танцевал дикий танец, я выгибалась и молила, хрипела и стенала, хныкала и смеялась. Мой клитор пульсировал, лепестки горели огнем, Азам осторожно проник в меня пальцем и прикусил жемчужину сладострастия, я кричала и стонала, получая первый в жизни оргазм. Он отстранился на мгновение, я почувствовала небольшое давление и острую, давящую боль. Меня заполнило чужое желание. Азам в меня выбивался, сильно и мощно. Кончив, он замер на квази, перевернул меня на живот и продолжил с новой силой. Ещё трижды он изливался в меня, меняя позы, получая, беря, требуя. Он не мог и не желал останавливаться. Я лежала на спине. Уже давно не осталось даже толики удовольствия, только сильно пекло в паху и хотелось размять спину, от неудобной позы. В последний раз мой любовник кончил с хриплым стоном, повалился на подушки и замер.