Подарок для герцога

Я не выдержала и первой поддалась вперёд, поцеловала жёсткие губы, капитулируя. Долгий, сладкий поцелуй и я — отстранилась.

Кристоф снял сюртук и развязал шейный платок, устало потёр переносицу и налил мне и себе игристого вайна. Пока мы ели моё любимое ассорти из морепродуктов в сливках и овощи запечённые на открытом огне, я не знала как начать мучивший меня разговор. Я не была робкой никогда, но мои слова навсегда могут изменить жизнь, и не только мою. Рэйдж меня опередил.

— Сегодня я напал на след того, кто возможно причастен к покушению на тебя. Все следы сходятся в одной точке. Ханство. Шатер Тана. Завтра прибывает Азам Арунаян. Наследный Цесс кочевников и мой возможный подозреваемый. Может быть есть то, что ты хотела бы мне рассказать, но по каким то причинам не решалась?

И он замолчал.

На Востоке есть такая традиция, в канун Зимника, в самую лютую стужу, в горной реке Суй-фэ пробивают огромную прорубь. Каждый, кто окунается в нее, смывает с себя злые, грешные деяния прошлого. Человек нырнувший с головой, очищает не только сердце, но и разум. Именно очищение я чувствовала, рассказывая Рэйджу почти всё. Про род и силу. Про долг и мораль. Про доблесть и честь. Про торги и гарем. Про побег и расплату.

Кристоф не перебивал мой сбивчивый рассказ, выражение его лица ни разу не изменилось, ни случайным жестом, он не выказал своей реакции на мою исповедь. Казалось мои откровения не производят на него никакого впечатления. Когда я выдохлась, то без сил откинулась на спинку прохладного кресла и умолкла.

— Во-первых, я рад, что между нами не стоит твоя бережно хранимая поколениями тайна. Я благодарен тебе за доверие и надеюсь, что заслужил его не напрасно. Во-вторых, как бы это помягче сказать… Сабина Виверн конечно была доброй подругой Катрионы, и всячески помогала ей в нелёгком деле уничтожения свидетельств вашей особенности. Но в первую очередь она была Цесса, а уж потом сторонник справедливости и друг. Себастиан знал о тебе и бабке. Мать не таясь рассказала ему. А я узнал, когда интересовался у него одной невероятно заинтересовавшей меня любительницей устриц. У нас и так все прекрасно с агентурной сетью, наука развивается быстрее чем в других, закостенелых и упертых в магию государствах, как в источник прогресса и процветания. Далее, что-то такое про Тана я предполагал, но всё-таки твоя бабка превзошла мои самые нескромные ожидания. Подложить под Арунояна девицу едва достигшую брачного возраста верх цинизма, и у меня есть что ей сказать по этому поводу.

А в-четвёртых, я хочу чтобы ты стала хранительницей союза не через три дема как планировалось, а через три таля. Мы объявим о помолвке, но уже будем парой. Оноре, я люблю тебя, и если потребуется откушу голову даже Себастиану, если он покусится на наше сокровище, — он протянул мне руку, погладив дрогона по каменному сердечку, спросил: — Ты согласна?

И я ответила:

— И я люблю, безусловно согласна.

Не прошло и мгновения, как горячие руки спускали с моих плеч шёлковую ткань. Как мою шею обжигало горячими углями поцелуев. Как страстно и нежно сплелись наши языки. Как мой любимый охнул, распахнув свой подарок и прильнул к моему упакованному в кружевную обёртку телу. Эта ночь перевернула всё, что было до этого. Подвела черту. Обозначила демаркационную линию. Прошлое на всегда останется прошлым. Только настоящее и будущее.

Глава 51. Все сбудется, стоит только расхотеть

Радостные солнечные зайчики водили весёлый хоровод на гранённой поверхности хрустальных бокалов. Те в свою очередь, причудливо преломляли яркие лучики, и создавалось ощущение, что в спальне взорвалась радуга. Её крошечные осколки разметало по всей комнате и казалось, что я нахожусь в магическом калейдоскопе.

Я неспешно просыпалась, нежась в крепких мужских объятиях. Сладко потянувшись и стараясь не разбудить своего мужчину, я прижалась к горячему твердому телу. Мощная грудь Рэйджа, мерно поднималась и опускалась в такт глубокому дыханию. Я любовалась его мужественной красотой в уютной утренней неге. Он выглядел моложе, когда его лицо было расслаблено сладкой истомой сна. Очертила ноготком скулы, покрытые жёсткой ночной щетиной, провела по пику кадыка и рисуя завитушки, обвела плоский сосок. Он скромно сморщился от внезапной ласки. Я посмотрела на жениха и решила немного пошалить.