Подарок к Рождеству

– Ты самый лучший на свете дядя, – воскликнула девочка. – Хорошо бы я всегда жила с тобой, а в Англии – с бабушкой.

Его мать ласково сказала:

– Ты же будешь скучать по маме, liefje.

– Не буду, ее все равно никогда не бывает дома, только эта ужасная юфрау Схалк. У нее бородавка…

– Но ведь мама может найти кого-нибудь без бородавки.

Нелл помотала головой.

– Я скажу маме, – пообещал мистер ван дер Эйслер, – может, ей удастся кого-нибудь найти, с кем тебе будет хорошо в ее отсутствие.

– Это Оливия! – радостно закричала Нелл. – Ты согласна? Ох, ну скажи «да»!

Мистер ван дер Эйслер ровным голосом проговорил:

– Нелл, Оливии надо возвращаться домой, к маме и бабушке.

Оливия видела, как скривилось маленькое личико, еще немного – и девочка расплачется, поэтому громко сказала:

– Послушай, ты же можешь ко мне приезжать, у тебя так много каникул.

Мистер ван дер Эйслер с энтузиазмом заметил:

– Блестящая идея. Мы еще об этом поговорим. Но вот, я вижу, Тобер пришел сказать, что обед на столе. Я уверен, вы проголодались.

Обед проходил в великолепной комнате. Высокие окна смотрели в сад – так предположила Оливия. Мебель была старинная, массивная, на стенах висели потемневшие портреты владельцев, взиравших на суп из сельдерея, жареную утку и искусно разукрашенный торт из мороженого, заказанный в честь Нелл.

Беседа текла легко, но за столом задерживаться не стали: Нелл клевала носом, и Оливия предложила отвести ее спать.

– Конечно, – согласился мистер ван дер Эйслер. – А как только освободитесь, приходите в гостиную.

Итак, Оливия отвела Нелл наверх. Пока девочка раздевалась, Оливия наполнила ванну, быстро помыла Нелл и уложила в постель уже сонную. Даже освободившись, Оливия не торопилась вниз: сыну и матери есть о чем поговорить. Она не знала, сколько он еще пробудет здесь, он ничего не сказал Нелл, когда девочка поцеловала его перед уходом. Оливия побродила по комнате, подкрасила губы, снова стерла помаду и наконец медленно спустилась на первый этаж. В холле мистер ван дер Эйслер надевал пальто.

– А вот и вы, – весело сказал он, – как раз чтобы попрощаться.

Сердце ее упало. Призвав на помощь всю свою стойкость, она весело ответила:

– Счастливого пути. Снег кончился?

– Нет, похоже, затянется на несколько дней, но здесь вам будет уютно. Как только нам с Ритой удастся поговорить, я сообщу вам, что мы решили. – Он подошел к ней и взял за руку. – Я вам очень благодарен, Оливия, но не буду задерживать дольше, чем это абсолютно необходимо. Печальная история. Сейчас важнее всего счастье Нелл. В то же время надо признать, что ее мать имеет право на личную жизнь. Думаю, мне удастся справиться с этой проблемой.

Конечно, удастся, жалобно подумала Оливия. Надо просто жениться на этой женщине, и все будут счастливы. Кроме нее, Оливии.

Она сказала холодным, размеренным голосом:

– Я буду очень заботиться о Нелл, мистер ван дер Эйслер. – И отступила от него, с облегчением увидев, что из гостиной выходит его мать.

– Ты позвонишь? Я надеюсь на удовлетворительный конец… приемлемый конец. Понимаю, Роб был твоим другом…

Оливия проскользнула в гостиную; там была только кошка – Ахилл уезжал вместе с хозяином. Тобер принес кофе, улыбнулся, кивнул, она тоже улыбнулась и кивнула в ответ. Настороженное ухо уловило стук тяжелой входной двери. Если ей суждено еще раз увидеть мистера ван дер Эйслера, то это будет короткий разговор о том, как ей с Нелл вернуться в Англию. Она может забыть его прямо сейчас…

Дверь открылась, он широкими шагами пересек комнату, обхватил ее, крепко и быстро поцеловал и без единого слова вышел. Она услыхала, как с глухим стуком захлопнулась дверь, и мгновение спустя вошла его Мать.

Вот и конец попытке забыть его, неясно пронеслось в голове Оливии. Надо начинать все сначала.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Госпожа ван дер Эйслер села и взглянула на Оливию.

– О, Тобер принес свежий кофе, отлично, выпьем по чашечке и поговорим о Нелл. Я люблю, когда она приезжает, но очень благодарна тому, кто при этом ею занимается. Мы с ней хорошо ладим, она чудный ребенок, не правда ли? Но ей со мной скучно. К счастью, на несколько дней приедет младший брат Хасо, он учится в Лейдене последний год. У меня еще две дочери, разве вам Хасо не говорил? Обе замужем, одна живет в Канаде, другая – в Лимбурге. Дирку двадцать четыре года, он намерен добиться успеха не меньшего, чем добился Хасо. Составит вам компанию. У вас есть братья и сестры?

Вскоре Оливия заметила, что ее подвергают, мягко говоря, допросу. Но все вопросы, касающиеся ее жизни, задавались так ласково, а ответы выслушивались с такой симпатией, что Оливия поняла – она ничего не имеет против. Однако о том, что лишилась работы и что жить у бабушки тяжело, она только вскользь упомянула и была рада, когда хозяйка заговорила о доме: