Подарок (СИ)

— Какую правду? — тут же заинтересовалась дамочка и, трагически приложив руку к сердцу, раздражающим фальцетом выдохнула, — только не говорите мне, что Лорд Микк уже отыскал эту счастливицу?

— Нуу, — Роад, едва сдерживала в себе смех, а «счастливица» прожигал дамочку злющим взглядом, — я ведь сказала, что ничего не могу сказать!

— Жюзель, в самом деле это несколько личное.. — начал Шерил.

— Ох, нет-нет! Но мы ведь одна семья, разве не так? Мы обязательно должны обсуждать друг с другом подобные….

Рука дамы нервно вывернулась в сторону, обливая её собственным вином, и та с визгом вскочила на ноги, тут же начиная суетиться и просить прощения у всех сразу.

Первая мысль Аллена была о том, что выпивать с утра это не дело. А вторая сформироваться не успела, потому что Шерил наконец-то отпустил их из-за стола.

— И почему тебя вообще посадили за один стол со взрослыми? — поинтересовался Аллен позже, наслаждаясь свежей выпечкой на кухне.

— Да потому что мы действительно вроде как семья, вот и всё, — с готовностью ответила Роад, только что отославшая кого-то в город за очередной порцией леденцов, — у нас там есть какая-то кровная связь, очень далёкая, но кто хочет, тот воображает о себе невесть что..

Настолько невесть что, что даже Шерил не выдержал и придумал способ выгнать девицу, гордо именующую себя дамой, из-за стола. А Алчность, по наблюдениям Аллена, был довольно сдержанным человеком ровно до тех пор, пока дело не касалось его настоящей Семьи.

Каким бы странным это не казалось, но Шерил принял в эту свою семью и Аллена, хотя Уолкер был очень рад, что его не обожают так же, как Роад..

— Так куда мы сейчас идём-то? — поинтересовался Аллен.

— О! Подожди… Одарённость будет ждать нас у себя через полчаса. Пока можешь спокойно кушать.

Аллен кивнул, потому что рот снова был забит и подумал, что в принципе неплохо устроился в этой жизни… И это было очень странно. В последнее время его перестали донимать даже болезненные воспоминания Неа, или ещё более страшные собственные. Это, конечно, было не очень хорошо, но за эти дни ему приснился лишь один отчётливый сон о бывшем Четырнадцатом.

Сколько лет в том сне было Неа, Аллен не знал, потому что и сам подросток не знал своего возраста. А вот его брат выглядел уже ровесником самого Аллена.… Или, может быть, чуть младше и, не смотря на это, они были практически одного роста. И всё же Неа отчётливо ощущал себя младшим и зависимым.

Они просто шли по улице вдвоём. Мана в то время работал у жестянщика и почти не находил свободного времени, сам Неа если куда-то и устраивался, то только на лёгкую работу, которая не занимала много времени, потому что Мана утверждал, что кто-нибудь из них должен присматривать за их мамой.

Неа мать не любил совершенно. С возрастом эта нелюбовь лишь усилилась, но он теперь предпочитал не перечить Мане, понимая, как тому тяжело, и что своими спорами он только ухудшает ситуацию.

В то время они снимали крохотную комнатушку у вечно пьющего мужичка, которому денег много и не надо, просто чтобы было на что напиться. А так как Мана заведовал их средствами, то он же умудрялся платить за комнату по минимуму.

Что случилось с их старым разваливающимся домом, Аллен точно не знал.

Братья старались жить как живётся, и по личному опыту Аллена это был далеко не худший вариант.

В тот день они, вроде бы, возвращались домой, так ничего и не купив, и Неа всё-таки завёл разговор о матери. О том, что он вообще не считает её своей матерью.

А ещё он продолжал ненавидеть своего умершего брата-близнеца — Аллена Уолкера. Кстати, Уолкер была фамилией их матери, а кто их отец никто не знал. На этот счёт в своё время ходили разные гнусные слухи, но потом их всех затмило известие о том, что их мать сошла с ума.

Один из её детей почему-то умер, а она никак не могла в это поверить и пыталась укрыть его от какой-то опасности. Каждый декабрь она проводила на могиле мальчика. Осень и весну она обычно проводила дома, постоянно рыдая, истеря, крича и стеная. Иногда она практически нападала на собственных детей, но, к счастью, всегда останавливалась прежде чем нанести хоть один удар. А вот летом была вероятность, что она даже приберётся, приготовит поесть.. И сходит на могилу лишь один раз в неделю.

Неа видел немало матерей, которые кормили нескольких детей, занимались хозяйством, баловали своих малышей.… Он видел таких матерей, видел и строгих, которые постоянно ругали своих непоседливых чад, запрещали им многое, но почти всегда в итоге прощали.

Все матери, что он успел узнать в своей жизни, были лучше его собственной. А те, кто не хотел детей просто бросали их….

Он считал, что их мать бросила их с Маной и с тех пор перестала быть матерью.

Она стала обузой.

Разговор не клеился; Мана как всегда стоял на своём, плюс у них опять не хватало денег, и они никак не могли решить на чём именно сэкономить на этой неделе.