Подарок (СИ)

После приятного вечера он вышел уже в глубоких сумерках в хорошем настроении и слегка захмелевший от шампанского, которое так любили ласковые чаровницы из заведения мадам N. Вдруг из сумрака улицы выступили две внушительные фигуры. Вероятно, лорд был не первым беспечным посетителем, которого они здесь подкарауливали. Грабители не теряли времени даром, и скоро Мельбурн вынужден был вспомнить уроки бокса, тайно взятые им еще в университете Глазго. В Кембридже юные джентльмены не снисходили до такого плебейского вида спорта, а вот в Шотландии к этому относились проще.

Ловко, но с трудом уворачиваясь от ударов мозолистых кулаков, он поздно понял, что разумнее было бы добежать до своего экипажа, где его дожидались слуги. Но уверенности в том, что они смогут помочь не было, к тому же гордость не позволяла ему спасовать перед этим сбродом. Силы были явно не равны, но джентльмен к досаде нападавших, оказался не промах, и вот в свете промозглой осенней луны блеснуло лезвие…

Возможно, именно здесь, в этом темном безлюдном переулке на границе Ист-энда и закончилась бы жизнь виконта Мельбурна, если бы недалеко от места схватки не показалась чья-то крепкая коренастая фигура.

На помощь отбивающемуся от грабителей джентльмену Роб Хопкинс бросился не сразу. Сначала он наблюдал за его действиями совсем как праздный зритель, с толикой снисходительного восхищения. Но увидев нож у одного из нападавших, не медля ринулся на помощь неосторожному франту, так неудачно вышедшему в ночь из гостеприимного чрева всем известного заведения. В Хопкинсе было сильно чувство справедливости, а своеобразный уличный кодекс чести он уважал больше, чем закон.

Из драки они с виконтом вышли победителями, молодой крепыш практически не пострадал, но у Мельбурна было несколько неглубоких порезов и внушительный синяк на скуле. Преследовать незадачливых грабителей они не стали и сейчас молча стояли, разглядывая друг друга. Оба тяжело дышали, пот катился с их разгоряченных лиц градом, на которых вдруг появилась совсем мальчишеская улыбка.

Прощаясь со своим неожиданным спасителем у экипажа, Мельбурн протянул ему свою визитку. Молодой кокни прочёл имя и слегка присвистнул. Хопкинс вел в то время далеко неправедную жизнь и порой ходил по краю, но закон грубо не нарушал. Даже ему было известно имя нового министра внутренних дел страны. Несколькими днями позже он пришёл по указанному в визитке адресу, и к неудовольствию чопорного дворецкого был принят самим виконтом. Мельбурн имел с Хопкинсом по поводу его небезупречного прошлого продолжительную и откровенную беседу. Роб не стал врать и изворачиваться, что подкупило в нем министра, и он дал ему шанс начать новую жизнь, сделав не только своим телохранителем, но и за врожденный талант все схватывать на лету — камердинером. Ведь будучи сыном мелкого стряпчего, Хопкинс никогда не был ребенком трущоб и в детстве даже успел походить в школу. Но ранняя смерть отца и мать с детьми на руках, оставшаяся без средств к существованию, вытолкнули его на улицу в поисках заработка и куска хлеба. Детство закончилось в одночасье, и на смену ему пришли грязные доки Темзы, тяжёлая работа за гроши, общество городского сброда, выпивка и горькая наука выживать вопреки всему.

Недаром, увидев за плечом виконта фигуру крепыша-телохранителя, констебль, переведённый недавно из Ист-энда в Скотленд Ярд, не удержался и указал министру на знакомое лицо с нагловатой ухмылкой, так хорошо известное ему по старому месту службы.

Роб был мастером крепкого словца, но после поступления на службу к Мельбурну такого позволить себе уже не мог. Но от души веселился, когда министр, участвуя с полицейскими комиссарами в допросах задержанных душегубов, не понимал особо цветистых ругательств на языке кокни и просил своего камердинера быть переводчиком.

Ещё не раз за эти годы верный телохранитель выручал своего патрона из самых неприятных и щекотливых ситуаций. Но сейчас был особенный случай, и Хопкинс впервые не знал, что должен делать.

Когда на следующее утро камердинер осторожно просунул голову в дверь и увидел своего хозяина спящим в кресле, то решился бесшумно пересечь кабинет и поставить поднос с обжигающим чёрным кофе и свежими газетами на столик, стоящий рядом с ширмой. Несмотря на почти полуденный час, в комнате царил полумрак, и Хопкинс, ожидая скорого пробуждения Мельбурна, решил ретироваться отсюда прежде, чем проницательные зеленые глаза откроются и с неудовольствием остановятся на нем.

«Пусть сегодняшний день станет чуть милосердней к хозяину, и он сможет пережить этот неожиданный и болезненный удар судьбы», — думал Хопкинс, выходя из кабинета. А потом он поднялся выше, на этаж для прислуги, рассчитывая найти Рози в маленькой комнатке под самой крышей.

Сегодня он почему-то решился открыть свое суровое сердце нежной и скромной девушке из Дербишира.

* * *