Подарок судьбы

С самого утра Вика занималась обычной работой — сегодня к ней шли хорошо знакомые люди, которым она стала совершенно необходимой. С ними можно работать из года в год, помогая одолевать рифы, скрытые под бурным течением жизни. Что ж, почему бы и нет? Она готова, ей интересно с такими людьми, у них западный тип мышления, а там, как известно, без своего психолога никто не примет серьезного решения — ни президент компании, ни президент страны. Конечно, понимала Вика, в Москве подобное произойдет не скоро, но почему бы ей не оказаться в числе пионеров нового дела?

Сегодня первые пятьдесят пять минут она провела с женщиной средних лет, Ольгой. Та здорово запутала сама себя, и распутывать ее жизнь они будут не один сеанс. По крайней мере, до весны...

Вика смотрела на стильно одетую, хорошо подстриженную, с прекрасными глубокими карими глазами женщину. В такие глаза, как пишут в романах, посмотреть и утонуть. Она разведена, у нее взрослый сын. Ольга редактор, и, судя по всему, удачливый, иначе не могла бы оплачивать недешевые сеансы. Да и вообще ей бы в голову не пришло заняться собой с таким пристальным вниманием.

— Ольга, как бы вы написали свой портрет сейчас, будь вы художником?

— Художником? — Она улыбнулась, и Вика отметила складки печали возле рта.

— Портрет, — настойчиво повторила Вика, уловив разбалансированность внимания Ольги. Женщина сделала акцент не на главном в вопросе, а на второстепенном. Похоже, так она поступает и в жизни. Понятно, кое-что понятно.

Ольга сперва говорила медленно, с трудом подбирая слова, но в них чуткое ухо психолога ловило главное.

— Да, я поняла, Вика, на что вы намекаете. Сейчас я бы попробовала написать двойной портрет. — Она сказала и порозовела, а глаза засветились.

— Очень хорошо.

— Более чем хорошо, — кивнула Ольга. — Но меня смущает то, что этот шаг я сделала больше от головы...

— Нет, — вмешалась Вика, — вами руководило подсознание.

— А разве не вы?

— Я просто высвободила то, что там лежало, и указала вам.

— Да-а? Пожалуй. — Ольга замолчала.

— Поймите, если мужчина, ваш бывший друг, звонит вам десять лет подряд, не обращая внимания на то, что слышит от вас в ответ, значит, это ваш мужчина.

— Но... Может быть, я принимаю это, потому что мне больше нечего взять? Нет ничего другого. Нет никого другого. И я терплю поражение...

— Нет, Ольга, вы одерживаете победу, восстанавливая отношения с ним.

— Вы шутите, Вика? В чем моя победа? Над кем я одерживаю победу?

Вика откинулась на спинку стула, лицо ее выражало крайнюю степень удивления.

— Над мужчиной, естественно. Он не может забыть вас десять лет. Десять лет, Ольга!

Ольга хрипло рассмеялась. Вика подумала, что она наверняка хороша в любовных играх. Изобретательная и свободная от природы — кажется ее тело и создано для игр в постели. Но зачастую сама женщина не знает об этом. В ее жизни, довольно рано, появляется мужчина, старший и более опытный, восприимчивый к чувственности. Он женится на ней, наслаждается ею, не раскрывая, что она обладает особенным даром природы, а если точнее — особым гормональным балансом. Но довольно скоро такой муж начинает искать новые приключения, словно желая убедиться, что нет женщины более чувственной, чем его. Он возвращается к ней, а потом снова уходит, чтобы вернуться в очередной раз, мучая и изматывая... Для нее это настоящая трагедия. Развод происходит, но он долгий, болезненный, и женщина выходит из него совершенно опустошенной... Она боится новых привязанностей, хотя физиология требует своего.

— Простите, Ольга, ваш муж был намного старше вас?

Ольга вскинула брови.

— На десять лет.

— И вы вышли замуж в восемнадцать?

— Да.

— И это был ваш первый мужчина?

— Да.

Вика кивнула. Понятно. А потом у Ольги возник страх перед мужчинами, но ее чувственность привлекала к ней, она боролась с собой, с ними. И вот с этим, который десять лет подряд звонит. А она продолжает бороться.

— Ольга, уверяю вас, вы одержали над мужчиной победу. И вам сейчас будет хорошо. А если вы станете так считать, значит, так и будет.

Вика улыбалась, глядя, как Ольга пьет чай, который она всегда предлагала. Да, конечно, она копается не столько в душе Ольги, сколько в ее уме, главная задача — столкнуть женщину с самой собой, дать ей убедительный логический инструмент, с помощью которого можно раскрутить пружину, в которую она сама себя закрутила. Конечно, она кидает той же Ольге соломинку для спасения — разве не приятно узнать, что в ее неудавшейся семейной жизни виновата не она сама, а бабушка, давно ушедшая в иной мир и имевшая любовника, за которого не могла выйти замуж по воле обстоятельств, а докопаться до этого Ольге помогла Вика.

— Ольга, когда вы уезжаете в Питер к вашему другу, вы оставляете номер телефона сыну?

— Нет, там нет телефона.

Вика довольно улыбнулась.

— Что ж, отлично. Лучшее доказательство того, что вы доверяете и себе и вашему другу.

Ольга ушла, Вика позволила себе передышку. Надо восстановить потраченную энергию. Да, иногда приходилось очень сильно тратиться. Но ей это нравилось.