Подчинение авторитету. Научный взгляд на власть и мораль

Во-вторых, для того чтобы подчеркнуть авторитет в той или иной ситуации, часто используются внешние атрибуты. Наш экспериментатор был одет в серый халат, что связывало его с лабораторией. В повседневной жизни самые броские знаки отличия — полицейская, военная и другие униформы. В-третьих, испытуемый видел, что власть никто не оспаривал. На роль главного больше никто не претендовал, и это подтверждало догадку, что главный — именно экспериментатор. В-четвертых, никаких аномальных факторов не наблюдалось (к примеру, за ученого не выдавал себя какой-нибудь пятилетний ребенок).

Испытуемый реагирует на внешние признаки авторитета, а не на реальную власть. Если нет противоречивой информации или аномальных фактов, авторитету почти всегда бывает достаточно заявить о себе[15].

Вход в систему авторитета. Второе условие, провоцирующее переход в агентное состояние, состоит в том, что человек должен считать себя частью системы. Недостаточно просто воспринимать кого-то как абстрактный авторитет, его власть должна иметь к нам непосредственное отношение. Допустим, мы смотрим парад и слышим, как полковник командует: «Нале-во!» Мы не станем поворачиваться, поскольку не считаем его своим начальником. Всегда есть переход от момента, когда мы находимся вне системы авторитета, к моменту, когда мы находимся внутри нее. Системы авторитета часто ограничиваются физическим контекстом, и обычно мы попадаем под влияние авторитета, когда физически оказываемся в его владениях. В нашем эксперименте подчиняемость испытуемых была во многом обусловлена тем, что он проводился в лаборатории. У людей возникало ощущение, что это пространство «принадлежит» экспериментатору, а значит, вести себя надо соответственно, так, словно находишься в гостях. А если бы опыт ставили вне стен лаборатории, подчиняемость резко упала бы[16].

Еще более важный факт: испытуемые вступали во владения авторитета добровольно. В психологическом плане добровольность создает чувство долга и ответственности, которое затем мешает испытуемому прервать свое участие.

Если бы испытуемым навязали эксперимент, они могли бы уступить давлению, но здесь бы работали иные психологические механизмы. Как правило, по мере возможности общество старается создать у людей ощущение добровольности участия в своих институтах. Приходя в армию по призыву, новобранцы дают воинскую присягу, но добровольцев предпочитают призывникам. Да, люди уступают под давлением социального контроля (как в случае, когда на них направлен пистолет), однако характер такого подчинения предполагает постоянный надзор. Как только человек с пистолетом уйдет или утратит способность налагать санкции, подчинению конец. В случае же с добровольным послушанием законному авторитету основные санкции за неповиновение исходят от самого человека. Они не связаны с принуждением, а проистекают из внутреннего чувства долга. В данном случае подчинение имеет не только внешнюю, но и внутреннюю основу.

Координация приказов с функцией авторитета. Авторитет есть воспринимаемый источник социального контроля в том или ином контексте. Контекст определяет круг распоряжений, которые считаются уместными со стороны авторитета. В целом должна присутствовать разумная связь между функцией руководителя и характером его приказов. Эта связь необязательно оговаривается, но она должна иметь смысл с точки зрения житейских представлений. Скажем, на войне капитан может приказать солдату выполнить очень опасное задание, но не вправе приказать ему обнять свою подругу. В одном случае приказ логически связан с общей функцией военного командира, а в другом не связан[17].

Возьмем наш эксперимент. Испытуемый думает, что проводится опыт по изучению обучаемости, а потому указания ученого считает согласующимися с его ролью. В контексте лаборатории такие команды воспринимаются в целом как уместные, пусть даже у кого-то происходящее может вызывать много вопросов.

Поскольку экспериментатор отдает приказы в ситуации, о которой, как предполагается, кое-что знает, его власть возрастает. Вообще принято считать, что облеченные властью люди знают больше, чем те, кем они командуют. Даже если это не соответствует действительности, таковы правила игры. И даже если подчиненный обладает бо́льшими техническими знаниями, чем начальник, он не может присвоить командные функции, а должен лишь изложить свои соображения руководителю, чтобы тот затем распорядился ими, как пожелает. Один из типичных конфликтов в системах власти возникает в ситуации, когда начальник некомпетентен до такой степени, что ставит подчиненных под угрозу[18].