Подчиняя вселенные

На пути попадались бесчисленные автоматические пушки ближнего боя. Они стреляли электрическими разрядами высокого напряжения, способными выжечь глаза, и небольшими сгустками плазмы. Д‘жабс, практически не опасавшийся электричества, как и прикрывшиеся зонтиками кислотников Паладины, вертел во все стороны магматической пушкой, прицельно плюя смертельными сгустками в роботизированные турели. От одного только попадания в верхушку ощетинившейся дулами башенки, она взрывалась, извергая из себя сноп искр и чадящего дыма, быстро исчезавшего в вакууме.

Возле самого ремонтного отверстия внутрь авианосца, за сложенными в кучу трупами своих товарищей, как за оборонительным сооружением, засели несколько священников. Они без устали и совсем не задумываясь над тем, чтобы прицелиться, палили кто куда из атомных и плазменных орудий.

Два выстрела из пушки скорпиона — и вся груда, полетела вглубь авианосца, смешивая бездыханные тела с еще живыми, но быстро теряющими искру души.

Монахи вместе с д‘жабсом с трудом протиснулись, особенно король членистоногих, в узкий люк, оказываясь на широкой, испещренной навигационными линиями,[22] палубе.

Перед ними стояло несколько удивленно уставившихся на упавшие сверху трупы Инквизиторов.

Тут напомнило о себе то самое Провидение. А ведь о нем уже все позабыли!

— Капитан! — динамик заработал, оживленный голосом Катти. — Из субпространства вышла еще одна эскадра. Она намного меньше, чем у этих святош, но достаточно мощна. Это…

— Побратим! — перебил ее голос свистящий молодой басок. — Вам, вижу, тут помощь нужна!

— Монахи Ордена, — громкие крики радости пронеслись между бортами двух «Стремительных», с опаской — на палубах «Солнечного спрута» и с нескрываемым ужасом — среди инквизиторских звездолетов.

Глава 19

«После меня всегда приходит печаль»

Похмелье

— Вот, те на! — щелкнул Дгарх-джи. — И надо нам было переться на абордаж?

Клипард поприветствовал по связи Паладинов, отдавая просьбу-приказ атаковать, и упрямо пошел вперед, на не оправившихся еще от ужаса Инквизиторов.

Замершие в нерешительности священники пали, разрубленные двумя мечами и единственным выстрелом плазмы. Снаряды из пушки д‘жабса имели удивительную особенность, над которой вот уже тысячелетиями бились лучшие и наиболее мозговитые умы этого мира. Они, при попадании в толпу, избирательно убивали только врагов, совершенно не причиняя вреда союзникам. Плазма, прикоснувшаяся к телу, или деталям одежды дружественного скорпиону создания, превращалась в обыкновенную воду! Как это получалось, не смог еще объяснить ни один гениальный ученый.

Видимо, разгадка крылась в том, что в каждую кассету снарядов эти боевые членистоногие опускали капельку своей ядовитой слюны. Она, предположительно, вступала в реакции с замороженной плазмой или магмой, отдавая химическим элементам частички ДНК д‘жабса. В этой же кислоте умещалась информация по типу «друг-враг», следовательно, соприкасаясь с плотью, или предметом, жидкость оценивала ее по внутренне запрограммированному принципу.

Отыскивая противников, магма раскалялась еще больше, дотронувшись же до понятия «друг», она безропотно засыпала, превращаясь в обычную Н2О. Каким образом проходило это определение, неизвестно, как и то, что один, не контактирующий с другим соплеменником скорпион, не мог причинить вреда дружественному созданию своего собрата. Из-за такой привязанности, смелая раса могла пасть лишь под хитрым единственным ударом людей — горстка десантников, подружившись на другом конце галактики с обманутым членистоногим, вынесла бы все население Африки, даже не получив малейшей травмы. Конечно же, не считая рукопашной, в которой скорпионы совершенно заслужено, занимали третье место в галактике после Паладинов и бойцов-Инквизиторов.

Дгарх-джи держался немного в отдалении, прикрывая монахов, в то время как Паладины Жизни шли вперед, сея разрушения среди боевых машин и не совсем полезные для здоровья Инквизиторов повреждения живой плоти.

На их пути то и дело ставали огромные охранные киборги, размахивая двусторонними булавами на длинных палках, которые очаровательно ломались об их же металлические головы. Роботы лопались, раскрывая механические внутренности, оттуда летели искры, выпадали оборванные провода и запчасти. Они взрывались, окутывая прикрывшихся зонтами мечей монахов и раня Инквизиторских бойцов.

На авианосце находилось больше трехсот защитников, они закутанными в балахоны пачками лезли под поющие убийственные песни кислотники. И погибали целыми тюками.

Паладины, словно бесплотные призраки порхали вокруг, появляясь то спереди, распаривая животы, то сзади, ломая позвоночники совершенно не ожидавшим такого поворота событий людям. Они отрубали головы, которые, брызжа кровью и мозговой жидкостью, заливали и без того скользкую палубу и катились дальше, под ноги перепуганным бойцам.