Подчинись мне, Софи (СИ)

— София точно не в руках Быкова, иначе мы бы уже узнали. — попытался успокоить Давид, но напрасно, ведь внутри горел такой силы пожар, что разрывало на части. Максим убьет его, наплевав на все правила. Жестоко и медленно. Он думал, что сильнее Романовского? Значит очень глубоко заблуждался. Очееень!

— Приготовь людей. Как только найдём Софию, поедем в гости к Быкову.

— Но… Это вызовет скандал среди других кланов. — в его голосе слышался неприкрытый скепсис.

— Мне плевать, что это вызовет!

Максим бы еще долго мог кричать о том, насколько ненавидит Быкова, но негромкий звонок прервал весь диалог. Увидев имя на экране смартфона, казалось, даже сердце остановилось. Максим знал, что сейчас решиться судьба…

— Максим Александрович… — в трубке послышался голос одного из охранников, что ехал следом за машиной Софии и Димы. Димы, что лежал в трех метрах от него. — София Андреевна со мной. Но… нужно быстро действовать. Она без сознания, видимо, сильно ударилась, когда машина затормозила. Я не уверен, но мне кажется, что у нее кровотечение.

София… Его маленькая девочка жива!

— Где вы находитесь?!

Максим ехал так быстро, как только мог. Времени было слишком мало и сейчас главное — спасти Софию. За то короткое время, что он ехал по лесной трассе, почти вся жизнь перед глазами пронеслась. Чувство жуткой вины перед девочкой душило своими липкими руками. Почему только сейчас он понял, как сильно облажался. Только тогда, когда есть угроза ее жизни? Почему так поздно, ведь потерял столько времени.

Романовский без каких-либо сомнений мог бы отдать свою жизнь ради нее, но проблема в том, что его чертова душа никому не нужна. Если ребенок окажется живым, это станет самым большим подарком в его никчемной жизни. Максим все изменит: заберет их в теплые края и будет заставлять Софию улыбаться каждый день. Больше никаких слез или боли. Зачем ему этот клан и «понятия», если они приносят только страдания? Романовский готов отказаться от всего, лишь бы с его девочками все было хорошо.

Он впервые в жизни обратился к Богу, прося помощи. Никогда не признавал Его, но в отчаянии, молился, даже не зная какой-нибудь молитвы. Романовский не знал, было ли это успокоение себя или на самом деле жест отчаяния, но ему оставалось лишь просить высшие силы о помощи. Всемогущий Максим Романовский на самом деле был беспомощным…

Старая халупа показалась среди деревьев всего после десяти минут езды, но они казались вечностью. Забыв о боли, мужчина бежал, как когда-то. Быстро, как будто еще пару месяцев назад не был привязан к инвалидной коляске. Не было ничего кроме дикого страха.

— Она внутри… — произнес охранник, встречая Максима у входа.

— Поезжай к Давиду и готовь людей. — произнес на автомате.

Резко открыл дверь и замер на месте. София лежала на старой кровати, свернутая в клубок. На лице застыла гримаса боли, но девочка была без сознания. Лицо и руки, держащиеся за живот в крови и даже не возможно разобрать, где ее, а где нет.

Максим в минуту оказался возле нее и, как легкое перышко, поднял на руки, слыша сдавленный стон боли.

— Тише… Тише, моя маленькая… — прошептал он, целуя девочку в висок. — Все будет хорошо, я тебе обещаю.

— Максим… — еле слышно простонала она, всем телом прижимаясь к мужчине. — Ребенок… с ним что-то не так…

София

Едкий запах лекарств вызывал тошноту, а сильная головная боль, не давала возможности открыть глаза. Болело все: начиная от рук, заканчивая пальцами на ногах. Кости выкручивало, будто все они были сломаны. Но не это заставило панически открыть глаза. Ребенок! Я не чувствовала его! Ни боли, ни присутствия.

— Максим! — прохрипела я, резко открывая глаза и пытаясь сесть, но меня быстро остановили.

— Ч-ш-ш-ш… — тихий шепот на ухо заставляет меня расслабленно лечь назад, но не успокоиться. — Все хорошо, милая…

Ощутила горячий поцелуй на лбу и облегченно прикрыла глаза, не имея возможности бороться с поглощающим сном. На этот раз он не был таким страшным и болезненным. Максим рядом…

Второй раз я проснулась уже не ощущая боли в теле. Голова показалась, на удивление, «трезвой», но тревога присутствовала. Вдруг это все был сон, и Максим — лишь плод воображения. Я медленно открыла тяжелые веки, видя перед собой белый потолок. Глаза медленно двигались…

Капельницы…

Бинты на руках…

Белые простыни…

Едкий запах лекарств…

— София? — послышался родной голос где-то сбоку.

Руку накрыла большая горячая ладонь и одинокая слеза сорвалась с глаз. Глупо было держать эмоции в себе, ведь теперь я точно знала — это все не сон.

Максим

— Где он? — спросил мужчина, не скрывая ненависти в голосе, зайдя вглубь подвала собственного дома.

Внутри стояло около десяти мужчин, что были перепачканы кровью. Да, Быков зря думал, что сильнее Романовского… Убьет. Медленно и жестоко.

— Внутри. — произнес кто-то, передавая в руку Максима черный пистолет.