Подчиниться его приказу

– Ты совершенна, – прошептал он, наклонился и поцеловал ее живот, а потом, ведомый желанием, потребностью, двинулся ниже.

Оливия замерла, путаясь пальцами в его волосах.

– Азиз…

– Совершенство, – повторил он и поцеловал ее между бедер.

Тело Оливии выгнулось по собственной воле. Она прерывисто ахала с каждым выдохом. А Азиз целовал ее снова и снова, ладонями разводя ее бедра в стороны.

Чувства накрывали ее, словно волны красок, радуга ощущений, из-за которой ее мысли сливались в одно – восторг от всего, что Азиз ей показывал, что дарил. Каждый раз, когда он прикасался к ней ртом, Оливия вскидывалась, поверхностно, прерывисто дыша. Она никогда в жизни такого не испытывала, и теперь ей хотелось плакать, смеяться и петь одновременно.

– Азиз! – выдавила она, потому что никакое другое слово не могла выговорить. Не могла думать ни о чем, кроме него. Она была на грани высочайшего наслаждения, готовая вот-вот погрузиться в него, но в то же время словно боясь это сделать. Слишком много чувств…

– Я здесь, – сказал он хрипло и отодвинулся на одно лишающее ее дыхания мгновение, прежде чем скользнуть внутрь, заполняя ее всю.

Никогда, ни с кем она не была так близко. Не чувствовала себя такой любимой.

Но это не имело отношения к любви.

Разум в последний раз попытался укротить ее тело, но оно не поддавалось; напротив, оно пело от радости под прикосновениями Азиза, все в ее душе раскрывалось в поисках света.

Азиз начал двигаться, придерживая ее за бедра, помогая ей повторять его ритм, хотя она делала это сама, инстинктивно. Они оба с каждым движением погружались все дальше в удовольствие, ближе, ближе…

И наконец она достигла пика наслаждения. Все грани ее души, которые она раньше держала под контролем, вырвались на свободу, и ей оставалось только чувствовать. Переживать все, что она столько времени отрицала. Ощущения были настолько сильными, настолько восхитительными, что она вскрикнула, на глазах выступили слезы. Она всем телом обвилась вокруг Азиза, не желая никогда его отпускать.

Когда волны удовольствия угасли, Оливия откинулась на подушки. Ее кожа блестела от пота. Вес Азиза сверху успокаивал ее, утешал. Азиз поцеловал ее в лоб, а потом в губы и скатился в сторону, все еще обнимая ее за талию, словно не хотел отпускать.

Оливия тоже не хотела, чтобы он разжимал объятия. Совсем недавно она думала, что изменилась, раскрылась, что ее чувства пробудились к жизни. Но все это бледнело перед тем, что она только что пережила. Она не знала, что упускала, в чем нуждалась.

Повернувшись к Азизу, она хотела что-то сказать, но не могла обратить чувства в слова. Но он, видимо, прочитал что-то в ее глазах, потому что притянул ее к себе снова, легким движением, и нежно поцеловал.

Оливия ответила на поцелуй, чувствуя его сердцебиение у своей груди. Иногда слова не нужны. Иногда слов недостаточно для таких переживаний.

Для такого восторга.

Она опустила голову на плечо Азиза, и со временем они оба заснули.

Глава 11

– Медовый месяц? – изумленно повторила Оливия. – Это правда… необходимо?

– Боюсь, что да.

Азиз сидел напротив нее, за столом в одной из малых столовых дворца. Он был одет в темно-синий костюм, волосы все еще влажные после душа, и трудно было поверить, что прошлой ночью они занимались любовью почти до рассвета. Всю брачную ночь напролет. Теперь, в холодном свете дня, все сомнения Оливии вернулись. Азиз снова казался незнакомцем. Она не могла дать ему знать, как на нее повлияла прошлая ночь. Узнай он, наверное, пришел бы в ужас.

– Почему? – спросила она, пока Азиз разливал кофе.

– Нам обоим лучше несколько дней оставаться подальше от посторонних глаз. О заключении брака уже объявили, но имя невесты не оглашали.

– Но все считают…

– Что это Елена. Да, я знаю. – Азиз очень кисло улыбнулся. – Понадобится очень деликатный дипломатический маневр.

– Так как ты собираешься это провернуть?

– Сначала я хочу поговорить с Халилем, организовать освобождение Елены.

– Как будто это так просто!

– Нет, просто необходимо. Теперь я женат, и у него больше нет причин ее удерживать. Надеюсь, он поведет себя разумно и откажется от своей жажды мести.

– Может быть, им движет не месть, – задумчиво сказала Оливия.

Азиз поднял на нее взгляд:

– Что тогда?

– Может быть, он, как и ты, хочет искупить прошлое. Хашем дурно обошелся с вами обоими, с каждым по-своему.

Азиз заметно возмутился:

– Хашем изгнал его, потому что Халиль не его сын!

– Но он считал себя сыном Хашема, и это наверняка глубоко уязвило его. Он потерял все, что знал, Азиз, когда был совсем ребенком.

– Он жил в Америке, купаясь в роскоши, – сухо сказал Азиз. – Прости, но я не могу его пожалеть.

– Я и не прошу его жалеть, – ответила Оливия. – Честно говоря, он мне безразличен. Но… – Она тихо вздохнула, помедлив. – Мне не все равно то, какую роль он играет в твоей жизни. Может, есть способ положить конец этому конфликту, прийти к миру? Не только для Кадара, но и между тобой и Халилем.

Азиз издал недоверчивый смешок:

– Мир между мной и Халилем? Никогда.

– Такое нежелание прощать на тебя не похоже, Азиз, – укорила она.

– Ты не знаешь…