Поддай пару

Тем не менее сами паровозы не теряли своей важности. Мастерские Дика Кекса в Швайнетауне таили в себе еще много чудес, которые погрузили в вагоны, прицепленные к не ведающей усталости Железной Ласточке. Теперь она делила свой просторный амбар с двумя новичками, которые Дик окрестил Скорыми; они совершали регулярные рейсы до Сто Лата и обратно, в то время как сама Железная Ласточка продолжала катать пассажиров по участку в Анк-Морпорке, и ее маршрут дополнили небольшой петлей вдоль реки, чтобы полюбоваться новым мостом. Маленький, но динамично растущий коллектив наблюдателей за поездами записал в своих книжечках цифру два, а потом и три.

Через считаные минуты после возвращения в Анк-Морпорк Мокриста подхватил восторженный Гарри, чтобы показать последнюю разработку. Уворачиваясь от искр, они добрались до двери гигантского амбара с паровозами, охраняемого одним из тяжеловесов Гарри, который смотрел исподлобья даже на собственного шефа. Он был человеком, во всяком случае, походил на человека, а Гарри представил его просто как Угрозу. Угроза, исподлобья глядя на Мокриста, отошел от двери и пропустил их с Гарри внутрь.

Мокрист чувствовал затылком взгляд Угрозы, проходя мимо. Он поинтересовался:

— Гарри, у Угрозы, случайно, нет уголовного прошлого?

Гарри Король уставился на Мокриста и сказал:

— Конечно, у него есть уголовное прошлое! Он же охранник! И мне он нужен. Вокруг ошивается столько народа, пытаются пролезть, особенно по ночам, а официальная охрана — Стража, големы, сторожевые псы — порождает уйму бумажной волокиты, тогда как Угроза разбирается с угрозами. Не грози Угрозе, и Угроза тебе не угроза, как моя бабушка говаривала. — Гарри хохотнул и добавил: — Не бойся, господин фон Губвиг, я ясно дал ему понять, что тебя убивать нельзя… не сегодня.

Мокрист принял это во внимание и бросил последний взгляд на Угрозу, который специально для него скроил особо свирепую мину в качестве напоминания, что на свете есть множество вещей, которые можно сделать с человеком, так его и не убив.

Гарри кивнул великану, и тот начал сворачивать огромный брезент в центре гаража — и уж когда Угроза что-то сворачивал, оно оставалось свернутым, — и взору открылся паровоз намного больше Железной Ласточки и всех предыдущих творений Кекса, которые приходилось видеть Мокристу.

Гарри хлопнул Мокриста по спине и сказал:

— Ну, господин фон Губвиг, пока ты там пил и ел с богачами, вытягивая из них денежки, мы, в смысле я, ну и господин Кекс, разумеется, были очень заняты, о да! Юноша пока наверху, наносит последние штрихи, но этот новый двигатель — самый сок, не побоюсь этого слова.

— Я тоже не развлекался… — возмутился было Мокрист, но Гарри оборвал его:

— Да знаю, знаю, мы все из кожи вон лезем, чтобы выполнить заказ Витинари на щеботанскую ветку, хотя лично я лобстеров как-то недолюбливаю. Но ради того, чтобы водрузить у них флаг Анк-Морпорка и все такое… Да и понятно, что если мы здесь будем получать самую свежую рыбу и морепродукты, то все будет в шоколаде, или, как они бы сказали, в улитках. А Дик говорил, что эта малышка, — он хлопнул новый паровоз по сверкающим бокам, как призовую скаковую лошадь, — потянет больше груза, чем любые другие, и куда быстрее!

Мокрист обдумал это.

— Знаешь, бьюсь об заклад, что, как только наш Дик закончит свой новый Скорый, он поработает над тем, чтобы Железная Ласточка прибавила в скорости. Гарри, он не позволит ничему затмить ее, даже если для этого придется постоянно с ней возиться, пока она не будет соответствовать всем требованиям. Сейчас столько человек заняты разной работой, что он и так большую часть времени проводит с ней. Ласточка — прообраз их всех, и он бесконечно его меняет.

— И он хочет пригласить на свидание Эмили! Что ж, он смышленый мальчик, и она всегда будет знать, где он.

В голове Мокриста пронеслось: «Любопытно, что обо всем этом думает Железная Ласточка». И пусть даже он отмахнулся от такой нелепой мысли, Мокристу все равно показалось, что он услышал тихое шипение.

Гарри все еще любовался новейшим паровозом.

— А лобстерам, наверное, радости будет — полные панталоны: первые иностранцы с собственной железной дорогой. А Эмили говорит мне, что по-щеботански «железная дорога» звучит как название карточной игры, это прямо про твою ля ам, верно? Только убедись, что у тебя припрятан туз в ля манш, господин фон Губвиг, договорились?

— Ля манш?

— Юффи учит меня балакать, как лобстеры. Говорит, это дивный и романтический язык.

Мокристу захотелось намекнуть, что он весь прошлый месяц почти не видел собственную жену, потому что провел свыше пятидесяти непростых переговоров лишь для того, чтобы добраться до щеботанской границы.

— Ну, молоток, значит, не привыкать. А вот как доедешь до Щеботана, там можно понежиться на солнышке. И вообще, не так уж он и далеко. А знаешь что? Перед тем как возвращаться, можешь взять себе выходной на эль лью! А я не всегда такой щедрый.

Мокрист откашлялся:

— Вообще-то, Гарри, хм, на самом деле ты мне не начальник. Я работаю на город.

— Это что, значит, я не могу тебя уволить?