Поддержание. Корпорация прогресса

Он пошарил рукой по тумбочке у кровати, но на ней было пусто. Обезболивающие остались в куртке на противоположной стене. Позапрошлой ночью еще получилось до нее добраться, сейчас он понимал, что не сможет. Том перекатился на бок, свернувшись на твердом матрасе, прижал локти к себе. Кашель поднимался, казалось, откуда-то из самого живота, раскаленной волной прожигая все на своем пути, судороги проходили по телу, выкручивая конечности. Он сосредоточил мысли, остатки сил и воли на локтях и коленях. Не разворачиваться, не выпрямляться, прижимать к груди.

Том проснулся от стука, вздрогнув и вцепившись в край матраса. Потребовалась пара секунд, чтобы понять, где он находится, восстановить дыхание и кое-как протереть лицо платком. Дверь распахнулась от удара ногой, и Том поспешил развернуться, пока следующий пинок не пришелся по удобно расположенной «мишени».

– Хорошая реакция, – заржал белобрысый Винс, прислонившись к косяку. Щеки его горели румянцем, а изо рта торчал кусок провода, который тот методично пожевывал.

– С тобой натренируешься, – проворчал Том и сел. – Важное что? Ночка та еще.

– Оно и видно. Проходу не дают?

Том сморщил нос и устало потер шею.

– Скоро отстанут, – доложил Винс. – Места в нейтралке заканчиваются, погрузка тоже.

– И поэтому ты такой довольный, м?

– Я в деле. – Круглое лицо светилось ярче фонаря на комме, а румянец казался болезненным. – Собираю хлам и сваливаю.

Последние слова он произнес на одном дыхании, так торопятся, когда боятся передумать.

– Куда? – поднял на него глаза Том. Семьи у Винсента давно не было, потому они и подружились. Казалось, даже внешне походили друг на друга. Не то чтобы Винс был ему чем-то обязан или они собирались всю жизнь провести поблизости, но захотелось по-детски отвернуться обратно к стене. – Секреты?

Винс замялся, повисла неловкая пауза.

– Тебя тут не было…

– Да, да, – махнул рукой Том, а едва возникшая обида сменилась горечью во рту, – я уже понял. Все нормально.

Жизнь в Коалиции продолжалась весь год, пока его тут не было. Почему так трудно уложить это в голове?

– Знаешь, в чем твоя проблема?

– Врать не умею? – покаялся Том, сдерживая невольную улыбку.

– Именно!

– Я и не пытался.

– Ага.

– Да ну тебя, – отмахнулся Том. Это обвинение он слышал далеко не в первый раз. Неспособность врать – противоречивое качество, до сих пор ничего хорошего оно ему в жизни не прибавило. Да и просто противно, когда у тебя на лице все написано.

– Мара, – спокойно и как-то почти виновато сообщил Винс.

– Красивая, м?

– Красивая. Знаешь, не в этом дело…

– Стоит того, чтобы рисковать всем и соваться в Федерацию?

– Да.

– Чего сюда не забрал? – удивился Том.

Винс шумно втянул воздух, выплюнул провод и наступил на него ногой, проигнорировав неодобрительный взгляд.

– Не для нее это все, понимаешь. Хрупкая она.

Показалось, что Винса подменили. Таких определений Том от друга в жизни не слышал, к противоположному полу тот относился потребительски, и вот какой-то одной девчонке хватило всего лишь года, а то и меньше, чтобы его приручить. Человек, хотя Винс и не сказал, иначе в городе бы не жила. «Плохо это все кончится», – заключил Том, но вслух произнес другое:

– Успеешь? Пока места не закончились.

– Ребята намекнули, что должен. Сейчас только к майору, подписать всю эту хрень, получить пропуски и в путь. Бизнесом займусь, вон хотя б жратву с природы доставлять.

– Контрабанду.

– Ай, один хрен! Это все, чем мы тут похвастаться можем, придурки в Федерации не то что выращивать, уже даже и готовую съедобную не различают. Пособие обещают, о, пенсию!

– Пенсию… Чего ты тогда тут ошиваешься? Не прощаться же пришел.

– Сплюнь, – со смешком скомандовал Винс. – Велели тебя по пути прихватить. Медицинка вызывает, опаздываешь.

Том встал, пряча в карман окровавленный платок. Жест от Винса не укрылся, и тот заметно скис.

За последний месяц приступы повторялись все чаще, а когда и с чего они начались, Том не знал. Воспоминания о прошедшем годе отсутствовали: один обычный зимний день в Убежище переходил в сознании Тома в другой, где его, полумертвого и изможденного, под руки выводят из длинного серого коридора. Между ними была пустота. Поначалу, то и дело приходя в сознание в медицинском блоке Убежища, он еще помнил отдельные моменты, каждый день их становилось все меньше. Через месяц Том набрался сил, чтобы вернуться жить в свою старую комнату, но очень боялся проснуться утром вообще без единого воспоминания. С тех пор в мозгу улучшений не было, а здоровье снова ухудшалось.

– Дерьмо, – заключил Винс. – Может, зря в город не поехал?

– Меня там только для этого и ждут. Хватило с меня Федерации, – пробурчал Том. – Последнее, что мне сейчас нужно, это куда-то ехать. Я еле домой добрался.