Подъем Испанской империи. Реки золота

Но после смерти Филиппа Хуана погрузилась в апатию, стала нерешительной, тихой, не заботилась о себе, не принимая пищи целыми днями. Никто не мог понять, что она говорила. Возможно, она не была такой уж безумной в современном смысле слова – если в нем вообще есть смысл. Но в 1506 году она была не способна править. После вскрытия могилы ее мужа в картезианском монастыре Мирафлорес, что в Бургосе, она сопровождала его тело в Гранаду зимой. Затем она удалилась в монастырь – что было довольно естественно после того, как с ней бесчеловечно обходился тот же «гнусный» арагонец Луис Феррер (которого подозревали в убийстве Филиппа) и даже маркиз Дениа, кузен Фердинанда{1002}.

История Хуаны ла Локи является одной из самых трагичных в мировой истории. Красивая и образованная принцесса, дочь и возможная наследница величайшей из королев, бывшая замужем за наследником империи – и добровольно избравшая одиночество, тишину и отчуждение.

Совет королевства встретил кризис, вызванный смертью Филиппа и неспособностью Хуаны с неожиданной твердостью. Временное регентство сформировалось под руководством кардинала Сиснероса, которого поддержал коннетабль Веласко, герцог Альба, что был ближайшим другом Фердинанда, и герцог Инфантадо. Они хотели, чтобы власть была в руках Совета. С другой стороны, «фламенкос», давние сторонники Филиппа – герцог Нахера, маркиз Вильена и Хуан Мануэль – призвали императора Священной Римской империи Максимилиана, отца Филиппа, принять регентство от имени Карла Гентского, старшего сына Филиппа и Хуаны, наследника трона Кастилии (и в конечном счете Арагона – если у королевы Жермены не будет сына). Эти заговорщики пытались похитить второго сына Филиппа и Хуаны, инфанта Фердинанда, из его комнат в замке Симанкас. Им это не удалось.

Казалось, королевский закон пошатнулся. Пожилая маркиза Мойя, Беатрис де Бобадилья, захватила алькасар Сеговии, в то время как старый галисийский мятежник 1480-х, граф Лемос, осаждал Понферраду. Кардиналу Сиснеросу пришлось приставить к Хуане в Бургосе сотню всадников, чтобы они охраняли ее в замке. В сложившейся ситуации она была скорее пленницей, чем королевой. Герцог Медина Сидония осадил Гибралтар, которого его лишила Корона в 1502 году и который охранял комендант Гарсиласо де ла Вега. Тот, в свою очередь, попросил помощи у соседей-дворян. Граф Тендилья из Гранады организовал экспедицию, чтобы освободить это место, – но маркиз Приего отказался ему помогать, пока сама Хуана не отдаст приказ. Этот приказ трудновато было получить, но Тендилья своего добился Медина Сидония тогда заключил союз с архиепископом Севильи (Десой), Приего и графами Уреньи и Кабры, которые заявили, что намерены освободить Хуану из-под власти Сиснероса. Архиепископ Деса снова возглавил инквизицию. Он даже защитил жестокого инквизитора Лусеро, против которого взбунтовалась Кордова. Однако Хуана, когда ее разум на время прояснился, по совету кардинала аннулировала все декреты мужа, касавшиеся инквизиции.

1506 год вновь был ужасным голодным годом в Испании. Пшеница продавалась почти по 250 мараведи за фанегу – в сравнении с 1501 годом, когда она стоила меньше 100 мараведи{1003}. Похоже, в одном лишь октябре в страну прибыло порядка 80 судов с зерном из Фландрии, Британии, Берберии, Сицилии и Италии{1004}. Баскские торговцы привезли пшеницу из Фландрии, а за ними последовали и остальные, включая таких генуэзских негоциантов, как Бернардо Гримальди, Джулиано Ломеллини, Франческо Дория, Гаспаре Спинола и Космо Риппароло (Рибероль). Все это были известные генуэзские торговцы, многие из которых уже имели дело с Индиями, а другим еще это предстояло{1005}. Бернардо Гримальди, давний сторонник Колумба, в январе 1507 года выплатил королю 30 000 дукатов за право считаться кастильцем и свободно торговать в Америке. Он был единственным иностранцем с подобными правами – правда, в итоге они мало что значили{1006}.

Этот крупный беспорядок сыграл на руку королю Фердинанду. Он спокойно доплыл от Савоны до Генуи, а затем прибыл в Портофино, в очаровательной бухте которого он получил срочное сообщение от регентов Испании, в котором его просили немедленно вернуться, дабы стать правителем королевства. Однако со свойственным ему спокойствием он направился в Неаполь, пообещав войти в будущее правительство Кастилии, если это будет необходимо, и одобрив будущие действия регентов. Он написал Совету и согласился, чтобы Сиснерос оставался в нем за главного, пока король не вернется. Он также назначил графа Тендилью своим наместником в Андалузии, а герцога Альбу – своим заместителем в Кастилии. Эти двое, вместе с Инфантадо и Веласко, теперь полностью поддерживали Фердинанда. Тем временем Хуана оставалась в Бургосе до конца года.

Но все-таки спас положение именно Сиснерос. Великий кардинал показал себя с самой лучшей стороны: он не отказывался от своих решений, наслаждался властью и непринужденно относился к каждому требованию.