Подъем

— Маргарита Олеговна немного задерживается, — хитрый и, на мой взгляд, скользкий мужчина, занимающий кресло генерального директора, в сотый раз протирает пот над верхней губой, при этом шумно вздыхая. Мы ждем уже двадцать минут. И это еще одно испытание для моих нервов. Мне доводилось отменять сделки с людьми, неспособными элементарно вовремя явится, поскольку я не понимаю, о каком плодотворном сотрудничестве может идти речь, если человек не в состоянии правильно распорядится своим временем?

— Может быть, еще кофе? — Григорий Петрович, ослабляет галстук и когда поворачивается ко мне спиной, желая вызвать секретаршу по внутренней связи, я замечаю, что его светлый пиджак безобразно взмок в области лопаток.

— Воздержусь, — отвечаю под аккомпанемент открывающейся двери и цокот женских каблуков, но не тороплюсь переводить свой взгляд на опоздавшую, со скукой глядя на лежащие передо мной документы, которые, кажется, успел заучить наизусть. Вот она деловито присаживается напротив, кивая своему знакомому, вот поправляет ворот своего платья и касается пальцами прически, желая проверить, все ли в порядке, вот улыбается, не сводя с меня глаз… Приторно и как-то натяну. Скрипник — женщина лет тридцати трех, довольно приятной наружности и миниатюрной комплекции. Она наверняка знает, как понравиться мужчине, умело пользуясь дамскими уловками. Я не могу сказать, что она выдающаяся красавица, или, напротив, слишком скучная и непримечательная. На мой взгляд, таких, как она характеризуют только одним словом — обычная. Таких миллионы бродят по улицам, с кем-то вам доводилось работать, неоднократно пересекаться в подъезде. Кто знает, может быть в ней и таится загадка, которая привлекла в свое время Андрея, но я не ловлю себя на желании ее разгадать.

— Здравствуйте, — не знаю, ждет ли она, что я поцелую ее руку, привстав со своего стула, но если она решила, что сейчас я начну сыпать комплиментами, то глубоко заблуждается. Для меня в делах нет полового признака, хотя, окажись на ее месте другая, я бы, возможно, галантно ее поприветствовал. Но не сейчас, когда я прождал эту дамочку двадцать минут, а она даже не удосужилась извиниться.

— Здравствуйте. Перейдем к делу? У меня еще одна встреча, поэтому обойдемся без прелюдий.

Мой юрист, все это время простоявший у открытого окна, передает женщине папку с уже знакомым ей договором, но она не торопится брать в руки ручку, неприлично долго разглядывая меня. Не знаю, о чем она думает, но губы уже сложились в ухмылку.

— Могли бы мы пообщаться прежде, чем я передам вам дело своего отца.

— Правильно говорить, продадите. А то звучит, как благотворительность.

— Гриша, не выйдешь на пару минут? — игнорируя мою речь, Рита все так же не отводит взгляда, и мне ничего не остается, кроме, как указать своему адвокату на дверь одним кивком головы. Вообще, меня удивляет отсутствие Медведева на такой важной для его женщины сделке, но я не вправе лезть в чужую жизнь со своими расспросами.

— Говорите, — когда дверь за мужчинами закрывается, решаю ускорить процесс, подгоняя даму, кажется, вознамерившуюся и дальше играть в гляделки.

— Сергей, — она вздыхает, собираясь вывалить на меня все то, что, видимо, не давало ей покоя, но я одергиваю Маргариту, желая сразу установить границы.

— Юрьевич, — неважно, повлияло ли ее появление в жизни Машиной семьи на мое будущее, а она, несомненно, сыграла мне на руку, разбив ее брак, Маргарита чужой незнакомый мне человек, в общении с которым я не потерплю фамильярности.

— Сергей Юрьевич, — немного смутившись, она все же старательно держит лицо. — Я не сильна в бизнесе, но по своей природе очень любопытна. За последний год акции заметно упали в цене, потому что фирма не заключила ни одной стоящей сделки.

— Хотите пожаловаться мне на свои неудачи? Или хотите спросить совета, как снова встать в строй?

— Нет, лишь делюсь наблюдениями. В сентябре прошлого года “Интерстрой” увел у нас из-под носа тендер на застройку нового спального района, и это притом, что все прочили победу нам. В ноябре с нами расторгли контракт на строительство гипермаркета в центре города. В марте от наших услуг отказались еще два крупных партнера.

— Что делать, наверное, черная полоса…

— Я бы согласилась. Если бы не примелькавшийся “Интерстрой”…

— Теперь вы жалуетесь на то, что моя кампания более компетентна в вопросах застройки и более привлекательна, нежели ваша?

— Хотите сказать, что я надумала?

— Вы же сами сказали, что ничего не смыслите в бизнесе. Может и не стоит направлять мыслительный процесс на то, что вам не под силу освоить?

— Вот как? — она бледнеет, поддаваясь назад, как от удара, и вновь начинает поправлять прическу, давая себе передышку. — Вы что, так мстите?

— Что простите?

— Мстите мне за свою жену?

Я начинаю смеяться над абсурдностью ее предположения, хоть улыбка и не касается моих глаз, а Рита нервно начинает теребить поясок своего платья, видимо, не зная, как себя вести.