Читаем Подъемы и падения интеллектуализма в России. Мои воспоминания полностью

В этих работах виден явный интерес Чёрчилля к истории и ее интерпретации. Еще в молодом возрасте он изучал исторические работы Гиббона и Маколея. В книгах Чёрчилля, и в особенности в его многочисленных речах и выступлениях, проявились явный публицистический дар, склонность к острому политическому суждению, наконец, к юмору, который он считал обязательной принадлежностью таланта. Его суждения об истории, национальных традициях, в особенности английской и американской, демократии, фашизме и коммунизме часто принимают характер политических метафор и философских максим. Так, он сравнивал историю с мерцающей лампой, установленной на пути прошлого, с помощью которой можно «возродить образы прошлого и отзвуки страстей ушедших дней»[52]. Впрочем, в его высказываниях об истории постоянно присутствовали и нотки здорового скептицизма. «Я должен сказать, – говорил он на Генеральной ассамблее в Вирджинии 8 марта 1946 г., – что главным уроком истории является то, что человечество неспособно учиться ее урокам».

Железный занавес, который опустился на Европу, открыл новую эру в европейской истории, связанную с Холодной войной. И хотя Чёрчилль провозгласил эту новую эру, сам он оказался не у дел. В апреле 1955 г. он уходит с поста премьер-министра. В это время ему было 80 лет, и у него уже случилось три инфаркта. Ему предстоит прожить еще десять лет, занимаясь живописью и литературной деятельностью. Будучи художником-любителем, Чёрчилль неплохо рисовал и даже выставлял свои работы в Королевской Академии художеств (1947). Свои размышления о живописи он опубликовал в небольшой книге «Живопись как развлечение» (1948). В частности, он сравнивал живопись с военным сражением. «Пытаться нарисовать картину то же самое, что участвовать в бою. Я бы сказал, что это даже более впечатляющее занятие, чем война, хотя психологические затраты те же». Чёрчилль как-то шутливо сказал: «Когда я попаду на небо, я намерен значительную часть моего первого миллиона лет провести за рисованием».

В это время в Чёрчилле проснулся интерес к новой сфере деятельности, которая всегда подспудно интересовала его. Она была связана с образованием. Чёрчилль неоднократно избирался ректором различных университетов (Абердин, Бристоль, Эдинбург), выступал с лекциями в Оксфорде. Но занятия политикой не позволяли ему особенно глубоко заниматься вопросами педагогики и образования. Теперь же, когда он отошел от политики, он активно занялся этой сферой деятельности.

Еще в 1943 г. Чёрчилль сказал, что будущее принадлежит нациям, которые обладают лучшей системой университетского образования. Идея реформы университетского образования постепенно получала практическое воплощение. В 1949 г. он посетил знаменитый Технологический институт в Массачусетсе (МТI) и задумал основать нечто подобное в Великобритании. Первоначально он планировал создание колледжа исключительно для аспирантов, занимающихся физикой, химией и механикой. Но в дальнейшем этот проект изменился, в нем нашлось место и для студентов, и для гуманитарных дисциплин. В 1958 г. Чёрчилль основывает фонд для строительства нового колледжа в Кембридже, для которого компания Шелл предоставляет офис в Сити. Более 800 компаний приняли участие в образовании этого фонда, который составил около 3,5 миллионов фунтов. Среди них были такие компании, как Форд, Рокфеллер, Гулбенкиан, Жилетт, Шелл, Данлоп, Инглиш Электрик, Волфсон и др. Были и многочисленные личные пожертвования от частных лиц.

Всё это дало возможность приступить к строительству здания колледжа. По совету Николаса Певзнера, известного историка архитектуры и искусства, архитектурный проект колледжа был заказан Ричарду Шеппарду, который предложил проект здания в духе эстетики Корбюзье: функциональные помещения, плоские крыши, настоящие машины для жилья. Всё это сочеталось с огромной территорией, предназначенной для крикета и теннисных кортов. В колледже много зеленой травы, ее тщательно выращивают, стригут и подсаживают там, где появляются пролежни. Прямо на земле стоят абстрактные скульптуры Барбары Хепуорт, одной из самых выдающихся и оригинальных скульпторов XX в.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное