Подфлажник

– Нет, девчата, полиция в этом деле мне не поможет, – попытался прояснить ситуацию Залесский. – Пока они будут выяснять ситуацию, и уточнять мою личность, мне придётся сидеть в каком-то местном гадючнике, типа тюрьмы, судно-то уйдёт, а кому я здесь буду нужен. Слава Богу, что попались бывшие соотечественники, надеюсь, вы не продадите меня, в крайнем случае, прошу только об одном, дайте мне, пожалуйста, политическое убежище, хотя бы на несколько дней, если конечно это возможно? Это для туристов у них везде шик и блеск, а там, где буду я находиться, далеко не очень то шикарные апартаменты. И буду я там сидеть, пока не выяснится моя личность, пока потом свяжутся с консульством, затем с посольством, а на это уйдёт уйма времени, и всё это время я буду сидеть в том гадючнике, Богом и людьми забытый. Такие вот, пироги, девчата.

– Что же, Николай, давайте тогда выпьем за ваше спасение и за знакомство, а дальше, как Бог даст, – предложила Надежда, поднимая свою рюмку.

Николай с Викторией присоединились к её тосту и все дружно выпили. К этому времени из прачечной вернулась Александра. Справившись с одеждой Николая, она простирнула оставленные в душевой мелкие вещи, развесила их для просушки и зашла на спонтанный пир, который устроили её мать и Виктория Михайловна. Она подошла к столу, налила себе грамульку водки и, пожелав Николаю скорейшего выздоровления, залпом её осушила. Мама отрицательно оценила её поступок, кинув в её сторону осуждающий материнский взгляд, но ничего не сказав в адрес дочери, обратилась к Николаю:

– Вы, Коля, кушайте, не стесняйтесь. Небось, основательно проголодались, – жалобно сказала она, пытаясь разрядить обстановку. – Конечно это не наше дело, как вам лучше быть? Наверное, в этой ситуации вам виднее, что делать, и мы понимаем, что такое находиться в чужой стране. Как бывшие соотечественники, по великому и могучему, мы готовы разделить вашу участь, оказывая всевозможную помощь. Конечно, мы готовы на какое-то время предоставить вам наше, так сказать, скромное политическое убежище.

– Большое спасибо, девчата, – расчувствовался Николай. – Я действительно искренне вам благодарен и, поверьте мне, не буду утомлять вас своим присутствием. Мне бы только немножко оклематься, чтобы голова основательно зажила, и не было никаких последствий. – Он прошёлся благодарным взглядом по всем присутствующим и заверил их. – Не беспокойтесь, девчонки, я не буду халявщиком, у меня кое-что осталось, как говорится на "чёрный день", так что выкарабкаемся из сложившейся ситуации, обещаю вам. Главное, не сдавайте меня властям, не то мой путь домой окажется долгим и не, совсем, безопасным.

– Ну, это зависит от вашего поведения, Николай, – решила пошутить Виктория. – Мы женщины без комплексов и, на данный момент, одинокие, так что, всё зависит от вашего ухаживания за одинокими дамами.

– В таком состоянии я не буду Казановой, но буду очень стараться, – в свою очередь отшутился Николай.

– Вы, Николай, не обращайте внимания на шутки Виктории Михайловны, это она хочет казаться такой распущенной, а на самом деле она девушка скромная и в самом деле, действительно одинока, – решила поддержать подругу Надежда Анатольевна, и предложила тост: – Давайте выпьем за здоровье Николая. Пусть его боевые раны поскорее заживают и, пусть ему, никогда больше не встретятся на его жизненном пути всевозможные беды!

Все дружно опрокинули налитые до половины рюмки. Николай выпил без особого желания, но не хотелось идти против компании, которая пошла ему на встречу и приютила, по своей славянской простоте, понимая, что это является серьёзным нарушением режима турбазы. Но, как бы там ни было, в душевных разговорах, они осилили полбутылки, и совершенно уставшие, даже немного захмелевшие, решили идти на покой. Николаю определили место в комнатке Александры, а Александра, на время, перекочевала к маме.