Подфлажник

Спустя некоторое время после утреннего туалета, Ирина покинула гостиничный номер и направилась к выходу в фойе. Возле лифта она встретила горничную и справилась, как пройти к центральной проходной торгового порта. Словоохотливая горничная охотно согласилась помочь Ирине и, уже, через несколько минут, Залесская шла по широкому проспекту в сторону проходной торгового порта. Свернувши налево, она немного пропетляла по узким припортовым улочкам, пока, наконец, отыскала прямой путь к проходной. Прибыв на проходную и встретившись с массой новых накопившихся проблем, её оптимизм пропал, словно, утренний туман в солнечную погоду. Именно, возле проходной в порт началось всё самое интересное. Хочешь узнать, где находится судно? Надо зайти на территорию и позвонить из административного здания диспетчеру, но, чтобы зайти туда, надо иметь пропуск. Круг замкнулся. Доживши до тридцати с лишним лет, Ирина впервые столкнулась с такой невыполнимой проблемой, от чего, очень расстроилась. «Как быть? Что делать? К кому обратиться за помощью?» В её голове стали, вдруг, возникать, безответные вопросы. В отчаянии она попыталась упрашивать бойца военизированной охраны, чтобы тот пропустил её, хотя бы в административное здание. Но ВОХРовец туго знал своё дело, он служил порту верой и правдой, поэтому, ни на какие уговоры не шёл и, ни за какую валюту не покупался. Он «мзду не брал, ему за державу обидно было». Как человек, он понимал Залесскую. Понимал, что она из Одессы приехала. Понимал, что уже двое суток мучается, но помочь не мог или не хотел. Он хорошо выучил, одну единственную, фразу: «не положено». После всех стараний, Ирина впала в полное отчаяние, ещё никогда она не чувствовала себя так беспомощно, как в эти минуты. Если разобраться, так это была её первая самостоятельная поездка в отдалённую местность. Она-то дальше Измаила и не ездила никуда. Отчаяние переросло в злобу, но злиться, особо, не на кого было, ведь её, по сути, здесь никто не ждал, а мобильные телефоны, только стали появляться и ещё не всем были доступны. Вот и злоба прошла быстро, словно, разряд молнии. Снова наступило отчаяние. На глазах стали появляться редкие слезинки. Они медленно накапливались: капелька за капелькой. Тёплые и солоновато горькие от обиды на всех и вся, они текли медленной струйкой вниз по лицу, затем процесс усилился, и они потекли быстрее и сильнее, от нахлынувшего потока негодования и бессилия в решении наболевшей проблемы. Плача, она выкрикивала какие-то непонятные слова, но её «абракадабры» никто не хотел понимать, к ним, просто, никто не хотел прислушаться. В глазах у Ирины всё стало мутным и расплывчатым, всё поплыло вместе с потоком слёз. Ничего и никого, не различая, она присела на какую-то скамеечку, выплакалась и потихоньку стала приходить в себя. Слёзы кончились, и нахлынувшая вихрем истерика, стала проходить. Залесская сидела, хлюпая носом, и вытирала платочком глаза. «Хорошо, что я не накрасила ресницы», – промелькнула умная и здоровая мысль. Ира разглядывала свой платочек и слегка ещё всхлипывала. Именно в такой тупиковой ситуации и встретил её Алексей, который шёл на работу вместе с напарником из Новороссийска.

– Ирина Васильевна! – окрикнул он Залесскую, чуть не пройдя мимо.

– Ира подняла глаза и, узнав Алексея, встала со скамеечки и поспешила к нему.

– Здравствуйте, – поздоровалась тихо Ирина, в которой снова на лице появились редкие слезинки. – Какой-то замкнутый круг, ей Богу. Я уже совсем расстроилась.

– Ну, всё, всё, – ласково сказал Алексей, продолжая свою успокоительную речь с отеческой интонацией. – Ирина Васильевна, не думал, что такая непоколебимая женщина может так легко быть ранимая. Что я вижу, а? Эти слёзки, ну впору и мне расплакаться. Ну, всё, всё, перестаньте. У меня для вас есть хорошие новости.

Ирина успокоилась и, словно, наивный ребёнок смотрела на своего спасителя, как на последнюю надежду, уточняя только одну фразу:

– Правда?

– Правда, – сказал утвердительно Алексей и продолжил. – «Венедикт Андреев» уже в порту и, как раз, в торговом. Вам просто повезло, что мы снова встретились. Но, почему же, ко мне не зашли? Гордость, да? Вот теперь видите, до чего доводит эта гордость. Ну, всё, перестали плакать. Вы же серьёзная женщина, педагог всё-таки. Ну?!

Ирина перестала хныкать, окончательно успокоилась и, уже совсем спокойно, спросила у Алексея, словно, только он знал ответ на поставленный вопрос:

– Что же мне делать, Алёша?

– Ждите здесь. Я буду на судне и передам вашему мужу, что его на проходной поджидает удивительный сюрприз и всё быстро наладится, – настоятельно: полушутя, полусерьёзно, предложил Алексей.

– Хорошо. Спасибо вам, я буду здесь ждать. Как во время вы появились. Спасибо вам большое, – соглашаясь, благодарила Залесская, одарив Алексея лучезарностью своего благодарного взгляда.