Подгоряне

что теперь яблоки могут есть не только дети, но и взрослые. О ребятишках

вообще не было речи: относительно садов и огородов для них закон не писан. В

Ильин день мама строжайше наказывала, чтобы никто из нас не выходил на

работу. Объясняла:

- Святой Илья-пророк и сам защитит наши поля и виноградники. Не даст

граду побить их!

Мама была убеждена, что громовые раскаты есть не что иное, как грохот

огненной колесницы, на которой катится по небу Илья-пророк. Он-то и мечет

молнии, обрушивает на головы грешников град, а на праведников - теплый

благодатный дождь. Когда нисходит на землю именно такой дождик, мама

улыбается, крестится и шепчет: "Дай-то бог! Слышите, как святой Илья сыплет

в наши сусеки кукурузу?!" Но если мама видит, что с неба полетели на землю

градинки, то быстро вбегает в сени, хватает топор и вонзает его у порога,

сердито ворча: "Опять какой-то нечестивец вышел на работу!"

С годами мама обретала поразительное сходство с бабушкой. И горб на

спине, и походка, и сухое потрескивание в суставах, и усиливающаяся

ворчливость - все от бабушки. Зубы, только зубы унаследованы ею явно от

дедушки. Правда, она не снимала с них камни рашпилем, как это делал ее отец

каждую весну, но грецкий орех разгрызала, перекусывала любую нитку, не

прибегая к помощи ножниц.

Гляжу на нее издали, и мне кажется, что это не мама, а бабушка вышла из

могилы и идет босиком по жесткой, пожухлой траве. Мама задерживается возле

каждой могилы и что-то вспоминает. А вспомнить ей есть что. Ведь тут нашла

свой вечный покой чуть ли не половина Кукоары, а может быть, даже больше

половины. И мама с ее феноменальной памятью удерживает в своей голове всех.

Она не может прочесть надписей на крестах и плитах, но знает наперечет все

могилки, безошибочно скажет, чьи они, кто и когда похоронен в них, может во

всех подробностях поведать вам о жизни тех, кто нашел тут успокоение.

Ко мне мама подходит тихо, незаметно и сейчас же начинает корить:

- Чего ты так долго возишься тут?

- Я позабыл...

- Что ты забыл? - Я же дала тебе все что нужно!..

- Забыл год рождения... и год смерти...

- Ох, Тоадер!." Ты же торчишь у могилы мош Андрея! Чего ты тут

нашел?.. Твоя бабушка совсем в другой стороне!..

На бабушкиной могиле стоял совершенно новый крест. Он был спаян из двух

обрезков толстых труб. Совхозные мастера не пожалели металла: видать, им

хотелось угодить дедушке. В прошлые годы люди ставили более легкие,

деревянные, кресты, чтобы не давили на душу умершего. Они были временные,

подлежащие замене. А пока пускай будут легкие. Ведь душа покойника, думал

дедушка, первые годы еще выходит из могилы, прогуливается к своему навеки

покинутому дому, и грешно придавливать душу, этот мотылек, тяжким крестом,

из-под которого ни одна душа не смогла бы выкарабкаться наверх.

Сейчас для сооружения железных крестов появилось материала сколько

угодно: на виноградных плантациях металлические столбы-трубы заменялись

железобетонными. Специализация, индустриализация, агропромышленные комплексы

и объединения решительно меняли облик селений, не обошли они своею милостью

и сельские кладбища: век нахрапистого металла проник и за их тихие ограды.

Столбы со всех старых виноградников были сняты и привезены в тракторную

бригаду, где и сложены в одну кучу. Поодаль были штабеля бетонных столбов,

запасенных, видно, для новых плантаций. Старые виноградники долгое время

представляли собою зрелище живописнейшее. На одних участках торчали дубовые

столбики, на других - металлические опоры, похожие на арматуру многоэтажных

зданий, на третьих - и это было чудо из чудес - длинные бамбуковые жерди,

доставленные, говорят, аж из Вьетнама. И теперь вся эта смесь "племен и

наречий", то есть всех этих разнокалиберных и разноструктурных столбов,

переместилась на площадку, принадлежащую тракторной бригаде. Из такого

запаса механизаторам не составило большого труда выбрать подходящий материал

для сооружения креста над могилкой бабушки. Похоже, они очень старались,

потому что крест этот возвышался над всеми остальными, царствуя над

кладбищем. И сооружали его, конечно же, с одобрения всей моей родни, а я-то

и не подозревал такой гигантомании даже в дедушке, не то что в матери и

отце! Придет же в голову такое - поставить над могилой старухи крест,

похожий на телеграфный столб или на металлическую вышку, через которую

проходят провода с током высокого напряжения! Для полного сходства не

хватало лишь толстой проволоки. Нужна была лестница, чтобы подняться и

нанести кистью эпитафную надпись на этом кресте!..

Но мать страшно гордилась им, любуясь странным этим произведением, от

удовольствия даже по-крестьянски причмокивала губами. Не забывала, однако,

поругивать меня:

- И этот бабушкин крест спутал с малюсеньким крестиком на могилке мош

Андрея? Да как тебя угораздило?! Крест для бабушки привезли сюда на

тракторе, а ты...