Подходящий муж

- Это было в субботу, - сразу же вспомнил Лукас. - Я поцеловал тебя и за все свои грехи почувствовал некоторую растерянность. Мне это не понравилось - я всегда занимал главенствующее положение. Вот и решил, что мне нужно побыть какое-то время без тебя. - Жермена все еще смотрела на него с широко раскрытыми глазами, и тогда он подтолкнул ее: - Но расскажи мне что-нибудь еще.

- Хочешь знать, к кому я еще ревновала, кроме Беверли? К Эдвине, конечно, - призналась она.

Его лицо стало серьезным.

- Она никогда ни в малейшей степени не интересовала меня, - мрачно заверил он ее.

- Теперь я знаю, - быстро сказал Жермена - Просто, когда ты позвонил ей из Швеции...

- Я не ей звонил, а Эшу, - перебил ее Лукас. - Эдвина просто подошла к телефону.

Жермена удивилась, почему она не дошла до этого сама. Эдвина и в прошлом была виртуозом по части намеков, уловок и откровенной лжи.

- Прости, - извинилась Жермена. - Ты можешь подумать, что мне надо было... - Жермена осеклась. Но если раньше она промолчала бы, блюдя верность сестре, то вдруг поняла, что теперь Лукас - самый важный человек в ее жизни, и поэтому она не желает, чтобы прошлые обиды, нанесенные Эдвиной, встали между ней и человеком, которого она любила. - Я была...

- Кем ты была, милая? - помогал ей Лукас.

- В основном, дурой, - признала она. - Я ужасно разнервничалась, потому что в ту пятницу, когда ты вернулся из Швеции, ты поцеловал меня, а потом помчался к Эдвине, поскольку она гостила в твоем доме. Даже несмотря на то, что было поздно, когда ты приехал в "Хайфилд"...

- То все равно бы обнаружил, что Эдвина поджидает меня. Да, все так и было. Прости, родная, я знаю, что она твоя сестра, но я хочу жениться на тебе и не желаю, чтобы ты огорчалась... - Лукас замолчал, увидев потрясенное лицо Жермены. - Что? - встревоженно спросил он.

- Знаешь ли ты, что сказал?

- Объясняя, что был любезен с Эдвиной, потому что она - твоя сестра? Извини, но я за версту вижу стяжателя. Пусть больше ничто не омрачает то, что у нас есть. Хочу, чтобы ты знала, как все было. Как я умирал от желания видеть тебя. Как жаждал позвонить тебе, когда был в отъезде в последний раз, и обнаружил, что моя самонадеянность получила большую встряску. Я боялся звонить, опасаясь, что разговор пройдет плохо и я буду еще больше умирать от любви вдали от дома.

- О! - прошептала, задыхаясь, Жермена. Она не смела поверить тому, что слышала.

- Моя ненаглядная, - нежно проговорил Лукас. - Я вчера очень надеялся, что смогу привезти тебя в "Хайфилд". Миссис Добсон была предупреждена и приготовила тебе комнату еще тогда, когда я понял, что на самом деле испытываю к тебе.

Глаза у Жермены стали круглыми.

- День Рождества был самым худшим в моей жизни, - продолжал признаваться Лукас. - Я хотел, чтобы ты была со мной, и поскольку этого не случилось, никто другой мне не был нужен. Эдвина гостила у меня, но я обнаружил, что не могу больше выносить ее ужимок. Поэтому уговорил Эша побыть с ней, а сам в это время уединился в кабинете и стал придумывать, что делать, на случай если ты откажешься поехать со мной на следующий день.

- Ах, Лукас, - вздохнула Жермена.

- И когда, о счастье, ты все-таки поехала со мной, я забеспокоился, что, если Эдвина уедет, не будет надобности и тебе оставаться в "Хайфилде".

- И поэтому ты пригласил ее оставаться столько, сколько она захочет, вставила Жермена.

- Не помню, так ли я выразился, но, поскольку хотел видеть тебя в своем доме, я мог хватить лишку - чтобы ты была со мной всегда.

Всегда! Сердце не просто забилось, оно подпрыгнуло и понеслось, а в горле пересохло.

- А-а... - попыталась выдавить Жермена.

- Что? Ты ведь можешь сказать мне что угодно, попросить меня о чем угодно - мы теперь одно целое.

Господи! Одно целое!

- Я... ну... Ты действительно это сказал или мне послышалось?

- Что именно? Если я ляпнул что-то не так, я поправлюсь...

- Ты сказал, будто хочешь жениться на мне... - Его изумленное лицо заставило ее замолчать, и она покраснела. - Извини, - быстро произнесла она. - Я неправильно расслышала.

- Ты все правильно слышала, - сказал Лукас.

- Ты испугался?

- Верно, - согласился он, крепко держа ее, когда она попыталась вырваться. - Но только потому, что понял: предложения так не делают. Прости меня, любимая. На меня столько всего свалилось - волнения, ревность, необходимость прояснить все недопонимания, потребность убедить тебя увидеть во мне претендента на руку и сердце, - что я забыл о самой важной части. Лукас с нежностью заглянул в ее широко распахнутые фиалковые глаза. - Я очень люблю тебя, Жермена. А ты сказала, что любишь меня. Как ты думаешь, не слишком ли много я прошу, когда предлагаю тебе выйти за меня замуж?

Никогда еще Жермена не испытывала такого внутреннего волнения.

- Нет, - ответила она, но вдруг засомневалась, не надо ли было сказать "да", и быстро добавила: - То есть ты не слишком много просишь.

Но Лукас не улыбнулся.

- Тогда, Жермена Харгривз, выйдешь ли ты за меня замуж? - спросил он.

- Сочту за честь, - ответила она.