Подкидыш для Лютого

— А вот мы сейчас у нее и спросим! — обрадовался Антон. Зачем откладывать на завтра то… — не договорив, он уже направился к женщинам.

Глава 23

Антон, осчастливленный забрезжившей надеждой, помчался на кухню. Лютаеву не терпелось заручиться согласием Насти. Каверин тоже зря времени не терял. Ему определенно понравился этот простой, но исключительно положительный мужик — супруг Насти.

Поэтому, следуя главному принципу своего босса, он, не откладывая задумку в долгий ящик, приступил к обработке Сазонова:

— Послушай, Петр, а ты к нам в коллекторское агентство не хочешь? Нам такие серьезные мужики нужны.

— Что силу применяете при выколачивании долгов?

— Никак нет. У нас все по закону. Никакого давления, особенно физического. Здесь главное — убедить человека не ссориться с законом, чтобы потом не пожалеть.

— Но ведь…

— Это все популярные мифы о коллекторах-бандитах. А у нас достаточно строгие правила: предельная вежливость, действия исключительно в рамках закона. При этом мы не трогаем ни должников, ни их деньги. Мы дипломатично предлагаем способы выплаты долга. Ну и, конечно же, ставим в известность о возможных проблемах — конфискации имущества в счет погашения долга и прочих неприятностях. Только все это уже через суд. Мы здесь ни при чем.

— Я представлял себе все по-другому. Жестче, что ли.

— Ну так что?

— Подумать надо. Только на трезвую голову.

— Молодец, мужик. Я в тебе не ошибся. И насчет Насти — тоже молодец. Она сейчас очень нужна здесь. Рая ведь не справится.

— Я и сам удивился, как это Лютаев решился взять ее в няни. Для фиктивного брака она вполне подходит, а вот ребенка растить — это вряд ли. Безалаберная она. Хотя, по сути совсем неплохая. Чудит только, как рассказывает Настя. И чудачества-то ее здесь, уже в Москве начались. Понятия не имею, что с ней происходит.

Пока Каверин обрабатывал Петра, Антон доложил женщинам результаты переговоров с Петром:

— Настя, не велите казнить, велите миловать, — начал он издалека.

— Что случилось, Антон Борисович?

— Мы же договорились без отчества.

— Ну да, только я еще никак не привыкну.

— Так вот, я хочу просить прощение за то, что без твоего ведома уговорил Петра позволить тебе остаться при Аннушке няней.

Настя посмотрела на Раису, а у той от неожиданности выпала из рук тарелка с заливным. Да не просто выпала, а разбилась вдребезги.

Всплеснув руками, Маривановна рассмеялась, чем очень удивила всех:

— На счастье! Наконец-то в этом доме хоть какая-то посуда разбилась. А то ведь бить было некому! Вслед за ней облегченно рассмеялись остальные.

Раечка стояла напряженная и еле сдерживала возмущение. «Нет, ты посмотри на нее! И здесь меня обскакала. А я-то, дура, еще просить за нее собиралась. Вот умеет же без мыла в… Ну и ладно. Пусть сама вазюкается с Аннушкой. У меня вообще-то другие цели.»

— А как же моя работа? — спросила Настя, когда следы Раиной неосторожности успешно были ликвидированы с пола.

— Все будет хорошо. И место за тобой сохранится, и зарплата останется. И за работу няней заплачу, не обижу. Соглашайся, пожалуйста.

— Петя точно не против? Даже не верится.

— Точно. Иначе я бы не посмел.

— Мне надо посоветоваться с ним. Но Вы не переживайте, если Петя согласен, то я с большим удовольствием присмотрю за Анечкой.

Раечка едва сдерживалась, когда речь зашла об оплате. «А я как же? Мне ведь было обещано? Ох, Настька, вот же загребущая. И Петенька туда же. Согласен он. А как же ревность?! Денежки почуял и про ревность забыл? Ну дела!» И тут же успокаивала себя: «Ничего, у меня еще есть время в запасе. Мы ведь договаривались на месяц. Так что я свое не упущу. Правда, этот Лютый какой-то мутный. Точно, вот эта кликуха ему подошла бы больше. Именно Мутный, никаким чарами его не проймешь…»

Отложив все серьезные переговоры на почти наступившее первое утро нового года, все отправились спать. При этом Рае пришлось уступить свою комнату Насте с Петром. Ведь ее комната находилась рядом с детской. Раечка, конечно возмутилась: вот так среди ночи ее переселяют, но опять-таки была вынуждена смириться.

Аннушка оказалась золотым ребенком. Она не доставляла особых хлопот. Сытая и сухая, она, как и положено деткам в ее возрасте, больше спала. Но именно этим вызвала обеспокоенность Антона.

Часов в восемь утра он тихонько постучал в комнату Насти:

— Настя, а почему Аннушка все спит и спит. Она не заболела?

— Успокойтесь, я покормила ее в шесть. Вот она и спит. Это же прекрасно, что малышка не капризничает. Значит, она здорова и ведет себя соответственно. Идите спать, Антон Борисович.

— Что там? — спросонья спросил Петр.

— Лютаев, беспокоится, почему Аннушка все спит и спит. Смешной.

— Не, он классный мужик. Такие — большая редкость. Он, наверное, один на миллион.

— Петь, а ты и впрямь не против, чтобы я на некоторое время осталась с Аннушкой?

— Знаешь, я вот подумал, а почему бы и нет. Сама ведь говорила, что Рая панически боится приближаться к ребенку. Ну что она будет делать с малышкой? Ты-то сама не против?

— Нет, что ты! Аннушка такая славная… — голос добрый, но с привкусом горечи.