Подкидыш для Цербера (СИ)

- Я предчувствую приближение смерти... Это мой дар и мое проклятие. Каждый раз, фотографируя, я проживаю чужую жизнь. И умираю вместе с жертвами. Реже - вместе с ними спасаюсь.

Его речи казались странными, слишком образными и оттого малопонятными. Он говорил загадками: вроде и ответил. А в то же время скрыл от меня главное.

- Хочешь сказать, что среди твоих фотографий есть и те, что запечатлели избавление, а не смерть? - удивилась я. - Но почему эти снимки никогда не занимали место на выставках?

Сандро остановился и повернулся ко мне. Мне показалось, или в его глазах действительно блеснули слезы?

- Подобных снимков нет в моем портфолио - людям не так интересно смотреть на чужое счастье. Им нужна драма. Ничто так не притягивает взгляд, как человек, стоящий на краю пропасти. И смерть, застывшая в вечности на снимке.

Он сказал и отвернулся, избегая моего пристального взгляда. Не то от злости, не то от смущения, но легонько вздрогнул. И пошел дальше, больше не произнеся ни слова.

Я тоже молчала, погруженная в глубокие размышления. Мы обошли виллу кругом и вернулись в дом. Так же молча пообедали приготовленными одной из сегодняшних гостий томатным супом и пастой с грибами.

А меж тем на улице стало темно, как ночью. И вот первая ослепительная вспышка молнии словно бы рассекла надвое пейзаж за окном. Послышался оглушающий раскат грома.

Я испуганно дернулась и едва не выронила из рук чашку с чаем. Уставилась на непогоду так, как смотрит одинокий путник на встреченного в лесу медведя.

- Ты боишься грозы? - понимающе спросил Сандро и поспешил ко мне с полотенцем.

Промокнул им капли чая на моей одежде и тут же сделал новый снимок. Но я этого практически не заметила. Все мое внимание было приковано к незанавешенному окну.

- Не люблю, - призналась я. - В детстве во время грозы забиралась под одеяло и тряслась, пока все не заканчивалось. И теперь мне почему-то хочется сделать то же самое.

 Сандро улыбнулся и провел ладонью по моему предплечью. От этого утешающего жеста я на секунду забыла о грозе, страхе, да и вообще обо всем на свете.

- Если это так важно, то я разрешаю тебе закрыться в комнате и занавесить окна плотными шторами. Если хочешь, могу дать тебе с собой бутылку вина и сладости - так легче скрасить ожидание.

Снова громыхнуло, и я вцепилась в руку Сандро. Заглянула в его нереально красивые глаза цвета ртути и прошептала:

- Пожалуйста, не оставляй меня одну.

- Но я хотел заняться новыми снимками, - попытался увернуться Сандро. - Через два месяца у меня выставка, нужно успеть все подготовить.

Он отвернулся и хотел отстраниться, но я вцепилась в него мертвой хваткой.

- Один вечер... очень прошу! - пришлось проявить настойчивость. - Обещаю отпустить тебя сразу, как гроза уймется.

Сандро сдался.

- Я слышал, что русские девушки умеют быть очень убедительными и настойчивыми, - пошутил он, - но впервые ощутил это на практике. Хорошо, раз это для тебя так важно, останусь.

Мое лицо расплылось в улыбке. И даже следующий раскат грома почти не испугал.

А еще мне вновь вспомнился Игорь. Он считал мой страх глупостью и не придавал значения, когда видел, как я вздрагиваю во время грозы. И часто шутил, называя меня паникершей. И никогда не проявлял столько участия, как этот практически незнакомый итальянец.

Подогревая мое расположение, Сандро запасся бутылкой вина, сладостями и сыром и пригласил меня в гостиную. Там он задернул шторы, включил свет и разжег камин. Глядя на вспыхнувший огонь, признался:

- Давно я вот так не сидел в кресле в компании красивой девушки. Так непривычно и так удивительно.

Признаться, я немного растерялась от такого заявления.

- Как же ты проводил вечера с другими моделями? - спросила, не сдержав порыва.

А про себя представила, как он занимается любовью с девушками из эскорт-услуг - красивыми и раскованными, не чета мне. И сердце мое болезненно сжалось. Пожалуй, такой боли я не испытала, даже застав Игоря с его «сестрой».

- В то время, что не снимаю, я обычно работаю в кабинете, - неспешно потягивая вино, признался Сандро. - Мне очень нравится проявлять пленки. В моем архиве хранится много фотографий, сделанных давным-давно. Иногда я перебираю их, но рука не поднимается выбросить даже испорченные.

- Так почему бы не продать их? - мне наконец-то удалось задать этот вопрос. - Наверняка многие отдали бы бешеные деньги за право иметь у себя сделанные тобой снимки.

Конечно, я сильно рисковала, давая Сандро понять, что многое о нем знаю. Но упустить такой момент не смогла. Кто знает, вдруг мне больше не удастся вытащить этого рака-отшельника из его «раковины» и допросить с пристрастием.

Сандро потер виски и задумался, точно размышляя над ответом.

- Для меня снимки - это не просто вещи, а целая история. Мои друзья и вся моя жизнь, - поведал он спустя мгновение. - Я могу показать их другим, в том числе и за деньги. Но не могу расстаться с ними навсегда.

«Н-да... - подумала я, - он все же не совсем вменяем. Или же это следствие одиночества?»

- А настоящие друзья у тебя есть?