Подкидыш из прошлого (СИ)

Пока я раздеваюсь в прихожей и, озираясь по сторонам, медленно прохожу вслед за ним в гостиную, он уже возится на кухне.

— Извини, но кроме чая/кофе с бутербродами предложить нечего, — сообщает смущенным голосом.

Ничего себе, подобрал на дороге бездомную незнакомку, еще извиняется за то, что угостить нечем. Смешной. Да, именно какой-то смешной и странный. Наверное, все-таки добрый.

— Ванная там, — рукой показывает направление, куда мне можно пройти. И, надо сказать, его подсказка очень кстати. Сама бы я не осмелилась спросить. А уж очень надо было. Пока была в напряжении, как-то вообще не было никаких естественных желаний, а тут прижало. Да так, что едва успела добежать.

Кухня уже благоухала ароматным запахом мяты.

— Интересно, это пакетики или самые настоящие листики? — подумала я, выходя из ванной комнаты, и тут же отругала себя за мысли о каких-то пустяках. Но аромат был настолько восхитительный, а мне так хотелось пить, что ни о чем другом не думалось…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 40

Мысли, не позволяющие уснуть, появились несколько позже.

Напоив меня душистым чаем с мятой, Антон постелил себе на диване в гостиной. Мне предоставил свою спальню. Успокоившись относительно своей безопасности, я надеялась, что сразу усну, как только коснусь подушки. Настолько была опустошена и обессилена.

Но не тут-то было. Воспоминания обрушились новой волной. Невозможно было избавиться от них, даже заставляя себя думать о том, что меня ждет впереди. А будущее не сулило ничего хорошего.

Как бы там ни было, измученная бесполезными терзаниями о случившемся и тревожными мыслями, что делать дальше, я уснула. Во сне, как ни странно, мне приснился Матвей. Вот уж, действительно, сон в руку — на новом месте приснился бывший жених бывшей невесте!

Пытаясь проанализировать свой сон, я пришла к выводу, что ничего странного в этом нет. Просто впечатления реальной жизни отобразились во сне. Когда-то он был моим женихом, теперь стал женихом сестры. И все. Но по-прежнему остался в статусе жениха.

Горько усмехнувшись и сдержав новый приступ слез, я прошла на кухню. Удивилась тому, что ужасно хочу есть. Таким необычным образом мой организм реагировал на стрессовую ситуацию.

Из продуктов, имеющихся в холодильнике моего нового знакомого, можно было приготовить только яичницу. Этим я и занялась, рискуя вызвать недовольство Туманова за своевольное вторжение в его владения.

Только вскоре оказалось, что ароматные запахи яичницы разбудили аппетит и у хозяина квартиры. Потирая сонные глаза, он неожиданно возник на кухне. И, улыбаясь, с восторгом наблюдал за моими действиями.

Смутившись от его присутствия, я пробормотала извинения, что рискнула воспользоваться его кухней. На что он тоже извинился в ответ, отметив, что ему самому надо было подумать, чем накормить неожиданную гостью. Мы обменялись любезностями и приступили к трапезе.

Мой разгулявшийся аппетит несколько поубавился, так как присутствие Антона напомнило о необходимости покинуть временное пристанище. А у меня не было ни малейшего представления, ни планов относительно того, с чего я могу начать новую жизнь. Ясно было только одно: после завтрака надо уходить.

Все прелести этой новой жизни начались буквально сразу после завтрака. Я решила, что поступлю крайне неблагодарно, оставив после себя немытую посуду. Поэтому, не откладывая, приступила к наведению порядка на кухне. Предварительно предупредила Туманова, что намерена сразу же после этого покинуть его гостеприимное жилище.

Он посоветовал не торопиться, убеждая сначала обдумать, куда я пойду и что дальше буду делать. Именно об этом я думала весь завтрак. Эти мысли не покидали меня, пока я медленно мыла посуду. Почему медленно? Да потому, что вообще не представляла, что делать дальше.

Туманов вернулся в гостиную. Ему надо было собираться на работу. А я с ужасом думала, что придется вместе с ним выйти из временного убежища и окунуться в незнакомый и непонятный мир людей без определенного места жительства.

Мои упаднические размышления прервал неожиданный вопрос Антона:

— Ксения Данилова? — в руках его был мой паспорт.

— Да как Вы посмели?…

— Паспорт случайно выпал из сумочки, которая упала со стула, где ты вчера забыла ее, — опередил он мое возмущение. — Но почему ты назвалась чужим именем? Мне, в принципе, все равно. Однако не хотелось бы помогать человеку, который не в ладах с законом. Поэтому ты сейчас оставишь в покое посуду и все мне расскажешь.

Тон был требовательный и не терпящий возражений. Я поняла, что в обратном случае он просто сдаст меня полиции со всеми вытекающими из этого последствиями. Безысходность пролилась потоком слез, сквозь которые я сбивчиво пыталась заверить его, что не совершала ничего противозаконного.

Но Туманов был непреклонен. Он потребовал признаться, по какой причине я оказалась в ситуации, которая вынудила меня назваться Мартой.