Подкидыш (СИ)

С этого места неслышно уличного шума. Прямо перед ними и сбоку тоже, высокие туи, скрывающие вид на дорогу, забор и соседскую территорию. Прямо над ними окна гостиной, но они закрыты. Да и в самой комнате никого нет…

Локи знает, он видел когда проходил мимо.

Волноваться, вроде как, совсем не о чем.

Локи знает, но волнуется.

— Это по поводу твоего отца… — парень блокирует телефон и начинает нервно крутить его в пальцах. На друга не смотрит.

— Я так и подумал. — Локи кивает, приподняв бедра, вытаскивает сигареты. Предлагает Тони: — Будешь?

— Неа, Пепс сказала еще раз учует этот запах и активность моей личной жизни резко станет нулевой в последующие две недели. — он качает головой, смотрит как хмыкнув, кивнув, мальчишка поджигает сигарету, придерживая её губами. Делает первую затяжку.

— Да уж, знаю я такие штуки…

— Тор тоже любит так делать? — парень насмешливо вскидывает бровь, качает головой, поправляя очки. Для него все еще не совсем понятны однополые отношения. Вроде все просто: есть человек, есть еще один, и они друг другу нравятся, но… Его мозг, будто не может до конца переварить и усвоить такой расклад. Просто… не может.

— Нет, обычно так делаю я. — Локи выпускает дым и фыркает, усмехается. — На самом деле это довольно весело. Наблюдать за ним и…

— Даже знать не хочу, боже. — Тони дергается, немного лениво вскидывает руки, будто сдаваясь и прося о пощаде. Мальчишка вяло хихикает.

— Так… Вы с Пепс сегодня куда-то идете?.. — он поворачивает голову к другу. Тот, наконец, убирает мобильник в задний карман джинс, переставая крутить его в руках, и засовывает продрогшие ладони в карманы куртки.

— Ага. Сегодня в кино собирались сходить. Выходной, все дела… — он шмыгает носом, вздыхает.

Они оба не хотят начинать разговор, ради которого встретились. Оба понимают, что поговорить придётся.

— Ты не опоздаешь?.. А то я тут типа никуда не тороплюсь, так что… — Локи стряхивает пепел и натягивает рукава на пальцы. Холод уже давным-давно пробрался под кожу, но так лучше. Мальчишка просто ждет пока льдом покроется его сердце и тогда во время разговора он ничего не почувствует. Будто бы, конечно…

— Нет, все в порядке. Я вышел заранее.

Локи затягивается раз за разом, с каждой минутой кутается в свитер все сильнее, подтягивает ноги к груди, ставя их на выступ и приобнимая свободной рукой.

Он не хочет спрашивать. И знать тоже не хочет.

Его отец — это хаос, который врывается в его жизнь раз за разом, приносит боль и разруху, а затем исчезает. И он совершенно не готов к тому, что это случится снова.

Что это произойдет опять, как происходило, когда ему был год, два, три, четыре, пять и шесть…

Как происходило каждый год после наступления его десятилетия.

Где бы он ни был, что бы ни делал, чем бы ни занимался…

Каждые шесть-восемь месяцев приходило напоминание. То кто-то подставит его с очередной сделкой, то кто-то сольет его местонахождение копам, то…

Магазин, в котором он будет находится, окажется заминирован и выбраться успеет только он. Он один.

И каждый раз в конце появится послание. Всегда одно и тоже. Но его будто никто не заметит.

«Папочка любит тебя, Локи.»

Неизвестно кем вложенная в его карман записка, аудиозапись, пущенная в динамиках магазинчика, мимо которого его будут проводить в наручниках, или надпись прямо на стене столовой, под самым-самым потолком…

Незаметно, будто этого нет и никогда не было.

Никто не обратит внимания.

Никто не заподозрит его.

Но каждый раз, участвуя в этом, становясь жертвой этого, а потом выживая и смотря на трупы, Локи знает, кто виноват. Всегда знает.

«Папочка любит тебя, Локи!»

И сейчас он не готов снова встретиться с этим. Потому что сейчас он не один. А защитить всех просто не сможет…

Но это не имеет значения. Его отец это ведь не только хаос.

Это всегда полное лишение свободы выбора. Не обязательно присутствием, хватит и упоминания.

Как сейчас.

Не имеет значения, что он хочет, а чего не хочет. Он должен услышать, что бы там не готов был поведать Тони, а затем должен решить, что делать и куда бежать.

Потому что, если бы новости были хорошими, вряд ли друг стал так медлить с тем, чтобы рассказать их.

— Так… Что там у тебя? — мальчишка спрыгивает на землю и, откинув окурок, нервно размазывает его носком тапка. Глаза на Тони не поднимает.

— В ноябре ты попросил меня разузнать кое-что о твоем отце. — Тони поправляет очки, выдыхает облачко пара в воздух. Нервно оглядывается. — Я нашел тюрьму, в которой его держат, и частично взломал их систему данных…

— Частично? — он хмыкает, сглатывает, смотря под ноги и ковыряя носком дырочку в земле. Нервозность дает о себе знать, но пока что мальчишка сдерживает ее.