Подкидыши чужих галактик

Кейт Левинский сидел в рубке и, грустно поглядывая на мониторы, размышлял о последних событиях в пансионе мадам Арсин. Несчастная старушка, думал молодой техник, это же надо дойти до такого - лопнуть от жадности! Впрочем, если бы она только сама лопнула, это бы еще полбеды. Да ведь старая дура еще и кучу народу повзрывала вокруг себя! А заодно и дом сожгла. И опять инспектору пришлось удирать на новое место жительства. Левинскому было очень жаль маленькую продавщицу, вокруг которой разгорелись такие страсти. Он, конечно, не сомневался, что Ольшес найдет выход из ситуации, и девочка будет пристроена в безопасном месте... но ведь на все нужно время. А от промедления в конечном итоге страдают дарейты, ради которых и явились сюда земляне.

Техник стал думать о дарейтах. Какие они странные и милые. Как им крупно не повезло... но, если посмотреть с другой стороны, то на кого им жаловаться? Всё, что с нами происходит, есть результат наших собственных предыдущих поступков. В этой и прошлых жизнях. А значит...

Левинский тяжело вздохнул.

Это значило, что если Управлению Федеральной безопасности не удастся вернуть дарейтов на родину - то опять же винить вроде бы некого... вот только Левинский ни секунды не сомневался в том, что земляне все равно еще долгие годы будут обвинять себя из-за того, что не сумели помочь.

В этот момент все шесть боковых мониторов внезапно покрылись нервно дрожащими полосами. Левинский ахнул. Словно в ответ на это на огромном центральном экране вспыхнула зеленоватая слабо светящаяся клякса и побрела невесть куда, оставляя за собой вместо изображения извилистую дорожку темноты.

Левинский, не осознавая, что делает, нажал сразу две кнопки, объявив тем самым тревогу и включив систему дублирующей записи. А уж потом взялся за настройку. Но помехи, вызвавшие судороги корабельных мониторов, устраняться не желали.

Через несколько секунд Рамир Корин, возникший в рубке через мгновение после тревожного сигнала и из-за плеча техника наблюдавший за его действиями, сказал:

- Кейт... оставь-ка ты это.

- Почему? - не оглядываясь, спросил Левинский.

- Потому что. Лучше передавай все, что к нам поступает, сразу в Управление.

Левинский включил прямую передачу, и лишь тогда посмотрел на командира.

- Ты думаешь...

- А что тут думать? - вмешался Ирвин. - Они, бедолаги. Ты смотри, смотри! Это же явно океан, волны!

Все трое принялись всматриваться в расплывчатые пятна и полосы, бродившие по экранам. В конце концов Корин и Левинский согласились, что это действительно похоже на океан.

- В Управлении разберутся, - сказал Корин. - Отфильтруют лишнее, глядишь, и что-нибудь полезное проявится.

Но троим разведчикам не пришлось ожидать, когда полезная составная передачи дарейтов будет выявлена с помощью специальной аппаратуры Управления Федеральной безопасности. Через несколько минут они и сами сумели кое-что понять...

Сначала они увидели взрослых дарейтов - их нечеткие, расплывчатые фигуры кружились на поверхности воды, и блики света пробегали по неясно видимым зеленоватым спинам... Потом рядом появились фигурки малышей... потом, подняв в воздух фонтан брызг, в воду шлепнулся какой-то зверь - но он выглядел уж совсем неопределенно.

А потом появились другие фигуры - их контуры тоже были нечеткими, но трое разведчиков вздрогнули. Тут невозможно было ошибиться. Гуманоиды в скафандрах...

Но больше ничего рассмотреть не удалось. Мониторы снова подернулись рябью, тут и там вспыхивали яркие пятна - и все. Долго, очень долго продолжалась световая какофония, и вдруг все экраны разом очистились, и на каждом из них...

- Звезда! - взвизгнул Ирвин.

- Звезда!! - во все горло заорал Левинский.

- Ух ты... звезда... - выдохнул командир.

Часть 4. Планета дарейтов.

"Это может показаться странным, но если такова здесь жизнь - то не все ли равно?"

1.

...Гроздья дымчато-серой, чуть опалесцирующей крупной икры, подвешенные на тонких синеватых нитях к упругим стволам, слегка покачивались в едва заметном придонном течении. Вокруг сновали крохотные рыбешки - белые, голубые, лимонно-желтые, сверкающие медью... Дно здесь устилал сплошной ковер махровых цветов - ярко-красных, малиновых, пурпурных. Кое-где над этим ковром возвышались пышные, с круглыми листьями оливковые кусты. Рыбки шныряли то вверх, то вниз, они то опускались к цветочному покрову и зарывались в него, то уносились к поверхности воды, к прогретой сверкающей глади, и на несколько секунд выскакивали в воздух...

За беспечным мельтешением рыбьих стаек наблюдали чьи-то большие печальные глаза. Возле одного из оливковых кустов распласталось на покрытом цветами дне существо, похожее на осьминога - с двенадцатью длинными щупальцами, с продолговатым телом, с клювом, торчащим между круглыми темными глазами... Время от времени оно, не делая никаких видимых усилий, внезапно всплывало, плавно оторвавшись от дна, поднималось вверх, к теплому слою воды, и оттуда внимательно оглядывало все вокруг.