Подкова на счастье

Внезапно на гребне скалы на фоне голубого неба чётко возникла могучая фигура Буцефала. Александр уверенно сидел в седле. Он приветливо помахал рукой.

Конь стремглав бросился вниз. Прыжок… Ещё прыжок — сияя от счастья и гордости, Александр подъехал к отцу. В его лице царь увидел нечто новое — оно светилось изумлением и восторгом.

— Дитя моё! — взволнованно произнёс Филипп. — Ищи себе подходящее царство — Македония для тебя слышном мала!

И тут царь заметил: Александр и Буцефал быстро переглянулись.

Тенистый сад, по дорожкам которого неторопливо прогуливаются сорокалетний мужчина с пытливыми голубыми глазами и Александр. Теперь мальчику лет тринадцать. Он возмужал, окреп в плечах. Но та же порывистость и неукротимость в движениях. Неожиданный резкий жест, быстрый поворот головы, внезапное изменение в ходе беседы.

— Учитель, я знаю, больше всего на свете ты любишь удивляться.

— Да, это так.

— До сих пор ты поражал меня, открывая тайны бытия. Но теперь настал мой черёд…

Мальчик бросился в заросли и вывел мощного, широколобого коня.

— Буцефал желает Аристотелю благополучия!

Мужчина вздрогнул, огляделся по сторонам.

— Что это? Откуда прозвучал голос?

Александр звонко рассмеялся.

— Это говорит мой верный друг — кентавр Буцефал. Он просил о встрече с тобой. Я оставлю вас для беседы. Но буду недалеко…

Мальчик поцеловал коня в морду и стремительно побежал по тропинке.

— Чудо! Просто чудо! — восхищённо прошептал Аристотель.

Учёный и кентавр пристально изучали друг друга.

— Действительно чудо, — наконец ответил Буцефал. — Уцелеть в этом безумном мире, раздираемом враждой и противоречиями. Пробиться сквозь завесу небытия и всплыть через сотни лет после смерти своего отца… Ты знаешь, что твой далёкий предок учился искусству врачевания у самого Хирона?

— Да, семейное предание сохранило эту историю.

— Хорошо, хоть так… — тяжело вздохнул кентавр. — Важный разговор предстоит нам. Готов ли ты к нему?

— Внимательно ловлю каждое твоё слово!

Буцефал фыркнул, брезгливо дёрнул губой и стал говорить:

— Я внушил Александру, что он сын бога. При первом же нашем свидании я сказал, что послан с Олимпа для того, чтобы помочь ему совершить великое предназначение — покорить Вселенную, создать империю человечества, объединённую одним правлением и одной философией. Только так можно положить конец распрям и эгоизму! Ты должен подготовить будущего царя к этой миссии. Я давно слежу за твоими работами. Мне нравится твоё трепетное отношение к Природе. Твоё понимание взаимосвязи всех её частей…

Аристотель почтенно склонил голову. Такая оценка была ему приятна.

— Я согласен с твоей этикой. Только действие и стремление к цели достойны разумного существа. Я тоже внушаю мальчику: "Умей хотеть! В этом твоя сила!" Значит, мы на одном пути и должны стать союзниками… Что скажешь?

Учёный сжал виски ладонями. Мучительно искал отзвук в своей душе.

— "Завоевать", «покорить» — я страшусь этих понятий! Прольётся море крови… Оружием воспитывать народы?.. Ты не боишься: человек, который считает себя богом, превратится в чудовище?

— Другой дороги нет. Считай, это опыт. Посмотрим, какой получится результат. Ты можешь стать отцом всемирной философии. Мы просим найти для нас лучший тип государственной власти… Согласен?

— Что ж, я попробую.

— Впереди нас ждут славные дела!

Огромная долина колыхалась от обилия воинов. Персы стояли сплошной стеной. В лучах восходящего солнца сияли их боевые колесницы.

Буцефал пританцовывал от весёлого возбуждения, яростно хрипел.

Александр привстал на стременах, взволнованно глянул вдаль.

— Что это? Почему такой блеск? И тут колесницы дрогнули и ринулись на греческое войско. Каждая из них была окружена заревом ярких лучей.

— Это серпы! — закричал царь. — По бокам — серпы! Они срежут пехоту!

Буцефал тоже понял: смертельная опасность нависла над первой фалангой. От этих минут зависит исход битвы. Решение пришло само собой.

— Пусть бьют в щиты! — воскликнул кентавр.

Александр сразу понял его.

Гортанный крик команды разорвал воздух. Повторенная десятками разгорячённых ртов, она разбежалась вдоль линии фронта.

Вспыхнули выхваченные из ножен мечи. Воины ударили ими в медные щиты. Грохот, звон густой волной покатился над полем.

Цепь колесниц, казалось, споткнулась об этот вал. Испуганные лошади шарахнулись в сторону, повернули назад. Они врезались в боевые порядки персов.

Буцефал взвился на дыбы, издал победный рёв и бросился в этот промежуток.

— За мной! — крикнул Александр.

Конная гвардия македонцев вклинилась в образовавшуюся брешь — там, на возвышении, окружённый рослыми телохранителями, стоял царь Дарий. В его глазах — дикий страх.

Сминая врагов на своём пути, Буцефал рвался к персидскому владыке. Поднимались и опускались мечи, обрывая каждым взмахом чью-то жизнь.

Тонкая, горячая струйка брызнула на лицо Дария. Он провёл ладонью кровь, пока чужая… Великий деспот Азии, перед которым трепетали народы, вскрикнул от ужаса, вскочил на коня и бросился прочь с поля битвы.

Увидев это, персы дрогнули и побежали.