Подлянка, сэр!

— А дальше началось самое интересное! Когда мы начали выяснять, кто же занял место настоящей Марфы Андреевны! — воскликнул он. — Прокурор дал санкцию на эксгумацию тела женщины, похороненной под именем Лукиной. Мы провели процедуру и вытащили из земли пустой гроб! Там вообще ничего не было! Стали разбираться, куда делось тело. Приехали в морг и со всей строгостью спрашиваем: «Куда дели труп?». Там заметались, глазами захлопали, давай выяснять, кто дежурил, кто к похоронам готовил, кто вообще хоть какое-то отношение ко всему этому имел. По компьютеру все проверили, утверждают — было тело. В результате дошли мы до непосредственного исполнителя. Баба там такая сидит. С ней состоялся серьезный разговор. Тетка долго отпиралась, а потом и говорит, мол, если скажу, как было дело, вы меня в психушку закатаете. Мы еще нажали, ну она и раскололась. Говорит: «Дежурю ночью. Сижу у себя, книжку читаю. Вдруг слышу шорох. Смотрю — идет мимо меня бабка в простыне! А на руке номерок болтается!» Баба зажмурилась, ущипнула себя. Сменщики рассказывают, что бывает, особенно когда только начнешь работать, такие сны снятся, мама не горюй! Бабка мимо прошла, даже не обернулась. Тетка до утра в своей каморке просидела, боясь пошевелиться. А как рассвело, бросилась в холодную, удостовериться. Может, все ж таки привиделось. Смотрит, гроб, что у стены стоял, — пустой. Она как представила, что с ней сделают за пропажу тела, а главное, как эту пропажу объяснять, сразу приняла решение. Гроб заколотила, подготовила к переноске. Грузчикам сказала, что внутри тощенькая старушка, вот и легкий такой. Ну а кому интересно с покойниками, которых за государственный счет хоронят, возиться? Хорошо хоть Мария Гавриловна тогда расстаралась. Записку приложила к документам, что подхоранивать к мужу. Не в общий могильник. Иначе мы бы с этой эксгумацией… Представляете?

— Нет, — хором мотнули головой мы с Машей.

— Я тоже не поверил, — Данилов опять изобразил на своем вытянутом лице некое подобие улыбки. — Но тут пришли уточненные данные экспертизы. Вначале мы думали, что Лукина умерла от отравления ртутью. Лабораторный анализ крови, взятый за час до смерти, она же в больнице умерла, показал именно это. Меня насторожило малое количество вещества, что пролилось из разбитого градусника. Оно, конечно, для здоровья не полезно, но и не смертельно. Во всяком случае, в виде испарений. Были разные предположения — что она часть проглотила или эта ваша Рябикова каким-то образом ввела ей препарат ртути. В общем, есть правило в криминалистике, все неясное — подозрительно. Хорошо, мы реквизировали пробирки с этой кровью. Вторую послали на молекулярное исследование. Детальней не бывает. Ждем. Приходит ответ: следов отравляющих веществ в крови не обнаружено. Я туда звоню, кричу: «Сдурели?», думал, они пробирки перепутали или еще что. Оказалось, что ошибки нет. Получается, как в «Ромео и Джульетте». Старушка приняла какое-то вещество, погрузилась в смертоподобное состояние, пролежала так несколько дней, а затем проснулась и спокойно вышла из морга! Я стал над этим думать. Зачем обыкновенному человеку, который, правда, как мы уже знаем, всю жизнь выдавал себя за Марфу Лукину, проделывать такие фокусы?

— Чтобы граждане, которым квартиру в собственность передала, ночью по голове чем-нибудь не дали, — проворчала Маша, вспомнив свои вчерашние злоключения.

— Это вариант, — усмехнулся Данилов. — Но дело оказалось еще интереснее, чем мы предполагали. Помните, вы ходили к Майе Михайловне Уваровой?

— Да, — я кивнула, — милая женщина. Очень мне понравилась.

— А вы знаете, что из-за этой милой женщины вы чуть не погибли? — Данилов уставился на меня, не моргая.

— Ну что вы, — я махнула рукой. — Как же это может быть? Она показалась мне очень доброй. Такой человек не способен думать об убийстве! Вы что-то путаете!

Пухляков с Олегом переглянулись.

— Понимаете, Вера Афанасьевна, — обратился ко мне майор, — сама Майя Михайловна, скорее всего, ни о чем таком думать и не будет. Для этого есть контрразведка, которая прекрасно функционирует с советских времен, не меняя методов работы. Кстати, хочу заметить, все, что я сейчас буду вам говорить, нигде не запротоколировано и носит характер, ну скажем, догадки, ясно? То есть рассказывать об этом не следует и документов, подтверждающих, что это было именно так, нет.

— Интересно, если документов никаких нет, вы откуда узнали? — фыркнула Маша.

— От одного хорошего человека, — многозначительно заявил Пухляков.

— Ничего не понимаю! — возмутилась я. — Причем тут контрразведка?! Вы нас разыгрываете, что ли? Мумия на даче, ожившая Марфа-самозванка, теперь контрразведка!