Подлинная история баскервильского чудовища

Зато я ничего не забыл ― пока во мне бьётся сердце, я буду помнить и надеяться. Память и надежда сильнее пространства и времени, я верю в это.

Хорошо, что Вы не забыли моего совета и дали объявление в газету, когда попали в беду. Признаться, я уже и не надеялся его увидеть: оно попалось мне на глаза случайно, причём в том же самом номере, где сообщалось о гибели Рины Роспо, то есть Бэрил Гарсиа.

Благодарю за выполнение моей просьбы ― оставить в живых эту отвратительную жабу хотя бы на какое-то время. К сожалению, вы всё-таки не смогли отказаться от своего мщения. Я этого ждал, и вполне понимаю: эта женщина была сосудом скверны.

Но, заклинаю вас, отнеситесь серьёзно к словам, которые вы сейчас прочтёте.

Служба Её Величества может пожертвовать агентом, но всегда мстит за незапланированную гибель своих сотрудников, особенно столь ценимых, как она. Механизм расследования запущен, и он уже работает.

Сейчас Вам лучше всего исчезнуть. То, что Вы прячетесь в Лондоне, скоро станет известно, раз уж они начали копать. Роют они медленно, но верно. Я постараюсь затормозить работу этой машины, насколько это в моих силах, но, похоже, мои собственные дела не так уж хороши. Майкрофт, этот дьявол, подозревает меня в двойной игре и открыто угрожает отправить меня «к пчёлам на пасеку» (вам лучше даже не знать, что это такое).

Тем не менее, пока это ещё возможно, я могу оказать вам посильную помощь. Действовать придётся через известного вам Ватсона. Я рассказал ему часть истории, подавая факты в нужном свете, так что он больше не видит в вас злодея, а, напротив, считает сотрудником Службы ― хотя доверять ему всё же нельзя.

Это письмо передаст вам мой человек. Несмотря на хромоту, Полифем ― толковый малый. Через сутки он появится снова. Ему можно доверять ― в известных пределах. Полностью доверять Вы можете только мне.

Я ничего не жду, ничего не прошу от Вас. Я лишь хочу спасти Вас от длинных рук Службы ― силы, истинные масштабы и возможности которой Вы даже не можете себе представить.

Умоляю, поторопитесь, Стэплтон!