Подлинная история графа Монте-Кристо

Действия Дюма по отражению австрийской вылазки помешали врагам в то утро объединить свои силы, что могло бы привести к прорыву осады. Когда с севера наконец прибыла большая австрийская армия, она оказалась в ловушке, была изолирована и не могла выполнить свою задачу. Австрийцы продолжали сражаться с врагами, но к этому моменту остальные французские подразделения стали возвращаться с битвы при Риволи, где одержали победу. Злополучный австрийский генерал, который проделал долгий путь до Мантуи, обнаружил, что все новые и новые французские отряды зажимают его подчиненных в тиски, при этом войсками противника командовал один из лучших военачальников французской армии. После пары часов кровопролития австриец сдался. Спустя две недели завершилась осада Мантуи: австрийцы подняли белый флаг над своей главной крепостью в Италии. Париж праздновал победу в битве при Риволи как величайший успех Итальянской войны. Однако целью этого сражения было не дать австрийским подкреплениям прорвать осаду Мантуи и соединиться с армией, пойманной в ловушку внутри города. Так что именно Дюма во главе своего небольшого подразделения решил исход боя за крепость.

Неудивительно, что Дюма вышел из себя, прочитав официальный отчет о сражении. Автор реляции – адъютант Наполеона генерал Бертье – принизил роль Дюма до «наблюдения за боем при Сан-Антонио»[747]. Бертье, правда, включил в документ фразу о том, что Дюма «хорошо» сражался с врагом, однако это не могло заставить Дюма пересмотреть слова, которые он собирался написать в своем рапорте командующему Итальянской армией. Генерал взялся за перо и отправил Наполеону фантастически дерзкое письмо. Оно цитируется в каждом историческом очерке о Дюма как пример его легендарной вспыльчивости:

18 января 1797 г.[748]

ГЕНЕРАЛ,

мне стало известно, что осел, которому было поручено составить отчет о сражении 27 числа [27 нивоза, т. е. 16 января], утверждает, что вплоть до конца боя я занимался наблюдением. Я бы не пожелал этому дураку такого наблюдения, поскольку он сразу наложил бы в штаны.

Салют и Братство!

АЛЕКС ДЮМА.

Командование Итальянской армии состояло из людей, не склонных к деликатности в общении, однако даже на этом фоне поступок Дюма выглядел неблагоразумным. Генерал Бертье был правой рукой Наполеона (позднее он станет его начальником штаба). Я просмотрел весь отчет[749] Бертье в поисках предложения, которое привело Дюма в такую ярость. Оно нашлось на 15-й странице документа – очень беглого описания всей кампании по осаде Мантуи Итальянской армией. Масштабные акции, вроде передислокации австрийским императором своих войск со всей Европы с целью помочь Мантуе, укладываются всего в один абзац. Учитывая широту этого отчета, который явно составлен на основании сведений из многих источников и с целью дать обзор стратегии, надо сказать, роль Дюма в последний день осады в интерпретации Бертье выглядит далеко не столь оскорбительно, как это воспринял Дюма, пусть Бертье и погрешил против истины.

После великих побед Наполеон имел обыкновение проводить реорганизацию своих войск и распределять звания и трофеи. Бертье рассылал эти назначения. Неудивительно, что Дюма ждали плохие новости: он не получил даже дивизию, более того, ему пришлось принять более мелкое подразделение[750] и перейти под командование генерала Массены, к которому он питал неприязнь.