Подлинная история носа Пиноккио

– Нет, – ответил Петер Ниеми. – Фернандес и я проверили это дело, выстрелив несколько раз. От 22-го калибра не так много шума. Опять же ни одно из окон кабинета Эрикссона на втором этаже не выходит на улицу, поэтому туда не проникают никакие звуки.

– Но что происходит потом? Тогда ведь все становится совершенно непонятно, – констатировала Анника Карлссон. – Зачем рисковать и возвращаться на место преступления через два часа? Кроме того, набрасываться на того, кто уже мертв, и перерезать горло собаке, той самой псине, которая стояла и выла на лоджии. Для меня такие действия выглядят как чистое самоубийство.

– Они, пожалуй, что-то забыли, – предположил Фернандес. – Настолько важное, что ради него стоило рискнуть и возвратиться. И когда, несмотря на вторую попытку, опять не удается ничего найти, тот или те, о ком мы говорим, просто сходят с ума и отыгрываются на собаке и ее мертвом хозяине. Что вы думаете об этом?

Кто-то недоуменно покачал головой, другие хмыкнули, а Росита Андерссон-Трюгг подняла руку.

– Да, Росита, – сказал Бекстрём. – Тебе слово.

– Я думаю, нам не стоит слишком зацикливаться на этом временном промежутке, – предложила Росита Андерссон-Трюгг. – Что касается живодеров худшего типа, они могут быть крайне иррациональными в своем поведении, импульсивными и по мотивации сильно отличаться от нормальных людей. Если ты спросишь меня, Бекстрём, вполне возможно, целью преступника в первую очередь являлась собака Эрикссона, но в суматохе, возникшей в связи с гибелью адвоката, он не успевает разобраться с ней. Тогда ему приходится убираться оттуда, ждать где-то поблизости, а когда все успокаивается, он возвращается и доделывает то, что в принципе изначально входило в его намерения. А именно – расправляется с беззащитным животным.

«Эта баба, пожалуй, на первом месте в шведской полиции, – подумал Бекстрём. – Даже Альм не придумал бы ничего подобного».

– Интересно, – буркнул он и кивнул. – Нам надо просто-напросто подумать еще. В ширину и беспристрастно, если можно так сказать. Мы увидимся завтра, в то же время и на том же месте.

«Андерссон-Трюгг возбуждает аппетит не хуже аперитива, – подумал Бекстрём. – Самое время прилично пообедать и вздремнуть для восстановления сил».

55

Репортер крупной вечерней газеты был пунктуальным человеком. Он появился минута в минуту, припарковался перед такси Ары, сел на пассажирское сиденье рядом с ним и начал переговоры с того, что достал пачку пятисоткроновых купюр.

– Деньги у меня здесь, – сказал репортер и показал Аре, прежде чем засунул их назад себе во внутренний карман. – Фотографии тоже со мной, – продолжил он и передал Аре пластиковый карманчик со снимками.

– О’кей, – сказал Ара, достал их и быстро перелистал до самой большой фотографии мужчины, которого он видел. – Вот этот парень, – и Ара и ткнул пальцем прямо ему в лоб.

– Насколько ты уверен?

– На сто процентов, – ответил Ара. – Это он. Можешь не сомневаться.

– Я одного не понимаю, – возразил репортер. – Почему ты не смог ничего сказать в первый раз, когда мы виделись?

– Ситуация не способствовала заключению сделки, – ответил Ара и покачал головой. – Не то время и не то место, и у тебя не было никаких денег, во всяком случае, ты не показал их мне. Я не чувствовал себя готовым. Проверьте типа с карточки, и вы поймете, что я имею в виду.

– И ты, значит, не болтал ни с кем другим за это время? – спросил репортер.

– Нет, – сказал Ара. – Сначала решил дать тебе второй шанс. Кроме того, поступать так не в моих правилах.

– Но с полицией ты же все равно разговаривал, – настаивал репортер. – По-моему, ты сказал об этом, когда мы виделись в прошлый раз. Тогда, скорей всего, тебе показывали фотографию этого парня.

– Да, – признал Ара. – Я видел несколько его снимков. И встречался с шерифом четыре раза, да будет тебе интересно. Мог с таким же успехом переселиться в здание полиции Сольны. Показал я на него? Ответ отрицательный. Почему я не сделал этого? Мне не светило никаких денег. – Ара ухмыльнулся. – Свидетельствовать я тоже не горю особым желанием. Просто я помог им составить фоторобот.

– Мне все понятно, – согласился репортер и ухмыльнулся тоже. – Еще один вопрос. Фоторобот нормально получился?

– Так себе, – ответил Ара и пожал плечами. – Твоя картинка значительно лучше, и я нисколько не сомневаюсь, что видел именно его.

– Звучит правдоподобно, – сказал репортер. – Половину сейчас, так мы говорили. – И он передал пачку купюр.

– У меня тоже есть вопрос. – Ара, не пересчитывая, засунул деньги в карман и кивнул в сторону мужчины на фотографии. – Что это за тип? Стоит мне свалить из страны или нет?

– Определенно тебе надо сидеть тихо, – посоветовал репортер, – не болтать ни с кем другим, кроме меня. Если поступишь так, можешь быть совершенно спокоен.

– Кто он? – повторил Ара и снова кивнул на снимок мужчины, которого он показал. – У него есть имя?