Подлинная история ожерелья Антуанетты. Том 1

Жанна так увлеклась, что не заметила, как наступил вечер. Жозеф дал знать: нужно собираться, но графине нечего было брать, кроме старого рваного платья, в котором её сюда доставили, и холщового балахона со следами крови. Ладно, она наденет платье. Пусть оно попорчено, но всё же это лучше, чем тюремная роба.

Отыскав кусочек бечёвки, Жанна бережно связала исписанные листки, но не заметила, как один из них вылетел на свободу и, словно лебединое пёрышко, опустился на пол и шмыгнул под лежанку. Окинув взглядом каземат, женщина села на разобранную постель и принялась ждать. Она уже не реагировала на укусы клопов, её не раздражал писк крыс. Жанна терпеливо ждала часа освобождения, и он наступил. Ровно в полночь Жозеф открыл дверь каземата. Графиня стояла на пороге. Она была бледная, словно привидение, и тюремщик испугался почти до обморока.

— Всё будет хорошо, госпожа. Но вы зря надели это платье. У меня для вас другой наряд.

Он протянул ей мужской костюм. Превозмогая слабость, де Ла Мотт натянула его.

— Как вы прекрасны! — восхищённо прошептал тюремщик, но от волнения графиня не расслышала. Она покачнулась, и испуганный Жозеф, схватив её за руку, потащил женщину по тёмным коридорам, практически полностью приняв на себя её вес. Де Ла Мотт действительно находилась в полуобморочном состоянии, поэтому ничего не видела и почти ничего не понимала. Жозеф, видимо, за годы работы изучил Сальпетриер и знал каждый закуток. Он помог беглянке спуститься по склизкой извилистой лестнице и подвёл к решётчатому окну.

— Сейчас вам придётся пережить не очень приятные минуты, госпожа, — тихо сказал Жозеф и снял решётку, которая оказалась подпиленной. — Вниз отсюда можно добраться только по верёвочной лестнице. Я подсажу вас на окно, и вы смело ступайте вниз. Если боитесь высоты, закройте глаза. Там, внизу, нас с вами уже ждут. Здесь не так высоко. Это всего лишь второй этаж.

«Второй этаж!» Жанна не сознавала, как оказалась на подоконнике, как потом занесла ногу, упёрлась ею в верёвочную ступеньку и, покачиваясь над землёй, начала спуск к свободе. Она не смотрела вниз, как подсказал ей Жозеф, и потому не знала, долог ли её путь. Женщина вздохнула с облегчением, когда чьи-то сильные руки подхватили её и опустили на землю.

— Ну вот, госпожа де Валуа, свобода приветствует вас! — тихо сказал мужской голос. Жанна повернулась к своему спасителю и не смогла разглядеть лицо: его скрывал чёрный капюшон. «Дьявол», — пронеслось у неё в голове, и она задрожала. Мужчина ободряюще положил руку на плечо графини.

— Не бойтесь, — проговорил он. — То, что мы незнакомы, не даёт повода опасаться меня. Вы не забыли свои мемуары?

Женщина постучала кулачком по груди.

— Они здесь.

В темноте она почувствовала, как неизвестный спаситель довольно улыбнулся.

— А вот и Жозеф. Теперь пойдёмте. Нас ожидает экипаж.

Карета, в которую усадили графиню, не была роскошной, к каким она привыкла в последнее время. Каждая щербинка, каждый камешек, попавший под колёса, создавал тряску, и женщину подбрасывало словно мячик. Но бывшая заключённая радовалась всему: чистому воздуху, свежему ветерку и звёздам, подобно бриллиантам, усыпавшим небо. Подобно бриллиантам… Вспомнив об ожерелье, де Ла Мотт дотронулась до локтя человека в чёрном.

— Мне нужно побывать в моём поместье, чтобы взять кое-что из вещей, — сказала она. — Как я понимаю, больше мне не придётся вернуться в родной дом.

Незнакомец кивнул.

— Может быть, но очень нескоро, моя дорогая графиня. Поэтому я выполню вашу просьбу. Мы заедем к вам. Но вы должны управиться очень быстро. Скоро по нашему следу направят ищеек. Вы знаете, они умеют искать и находят.

— Да, это я знаю, — прошептала Жанна, вспомнив де Крона. — Они не успеют меня поймать.

Жозеф ударил кнутом по лошадям, и резвая тройка помчалась по пустынным улицам Парижа. Графиня скорее угадывала, чем узнавала знакомые места. Казалось, после её ареста прошла целая вечность. Она подумала, что не сказала незнакомцу, где находится её поместье, но этот человек, видимо прекрасно осведомлённый о каждом её шаге, домчал женщину без единого вопроса. Подъехав к живой изгороди, Жанна с удивлением заметила, что одно из окошек первого этажа освещено. Спазм сдавил горло, и графиня выскочила из кареты, с волнением шепча:

— Кло, милая Кло…

Она с силой распахнула дверь, почему-то незапертую (возможно, преданная служанка ждала свою госпожу). И действительно, старуха сидела у оплывающей свечи и негромко бормотала себе под нос что-то очень похожее на молитвы.

— Кло, милая Кло! — Жанна бросилась к ней, и служанка удивлённо заморгала седыми ресницами, широко улыбнулась, показывая недостаток зубов, и распахнула объятия.

— О, моя милая госпожа! Вы свободны?

— Я не совсем свободна, дорогая Кло, — призналась женщина. — Не пройдёт и суток, как сюда явятся жандармы.

— Вы бежали?! — догадалась старуха, с ужасом глядя на неё.

— Я бежала, потому что у меня не было другого выхода. — Графиня высвободилась из крепких объятий, морщась от запаха пота: Клотильда не любила принимать ванны. — Дорогая, мне нужно собрать вещи.