Подлинная история ожерелья Антуанетты. Том 1

— Да что же случилось? — в нетерпении она даже притопнула изящно обутой ногой. — Говорите же!

— Сегодня ночью из Сальпетриер сбежала небезызвестная вам Жанна де Ла Мотт, — выдохнул де Крон. На его удивление, Мария-Антуанетта не выразила гнева, только изумление.

— И как же ей удалось покинуть хвалёные толстые стены? — насмешливо спросила она. — Сколько раз я слышала, что там прекрасная охрана.

— Вы отлично знаете, что даже из Бастилии побег возможен, и небезызвестный вам Жан-Анри Латюд покидал её целых три раза, — отозвался де Крон. — Беглецу всего лишь навсего нужно иметь влиятельных покровителей с деньгами. Тюремщик Жозеф Бертран бежал вместе с ней. Не удивлюсь, если она его ещё и соблазнила. Остальным караульным за ужином кто-то подсыпал в напиток снотворное, и они так сильно храпели, что могли исчезнуть все заключённые.

— Ну и бог с ней, — Мария-Антуанетта махнула рукой. — Эта женщина теперь никому не интересна. Можно, конечно, попытаться её поймать, но я сомневаюсь, что мы вернём ожерелье. Жанне не откажешь в уме. Судя по всему, драгоценность давно распилена и продана. Так что эта дама больше не имеет значения.

— Я бы тоже так думал, если бы в её камере не обнаружил вот это. — Де Крон подал королеве сложенный в трубочку листок. — Прошу вас, изучите сей документ, и как можно скорее.

Мария-Антуанетта принюхалась.

— Какой неприятный запах! Это действительно из камеры?

— Всё равно прочитайте, даже если вы учуяли запах раздавленного клопа, — просительно произнёс полицейский. — И тогда вы поймёте, что мы не зря побеспокоили ваше величество.

— Дорогая, сделайте так, как говорит де Крон. — Королева заметила, что Людовик тоже выглядит встревоженным.

— Хорошо, я займусь этим немедленно.

Женщина развернула листок и ответила на поклон начальника полиции. Оставшись одна, она погрузилась в чтение. Витиеватый почерк графини де Ла Мотт, назвавшейся её подругой, был ей незнаком. С первых же строк Мария-Антуанетта почувствовала гнев и отчаяние. Умная королева сразу поняла замысел дерзкой самозванки и мошенницы. Бойким языком несостоявшаяся звезда Версаля описывала постельную сцену Марии-Антуанетты и кардинала де Рогана с такими подробностями, словно сама присутствовала при этом.

— Боже, какая гадость! — прошептала королева.

Она ясно поняла замысел мемуаров, созданных униженной и заклеймённой женщиной. Это была месть палачам, в которые Жанна прежде всего записала августейшую чету, и месть очень утончённая. Королеве не требовалось читать всё остальное, чтобы уяснить, о чём пойдёт речь. Сообщив людям тайну Марии-Антуанетты и кардинала, якобы состоявших в любовной связи, Жанна тем самым обеляла себя, превращаясь из злодейки в невинную жертву, и намекала, что пресловутое ожерелье просто не может быть у неё, так как де Роган преподнёс его своей любовнице-королеве, давно грезившей этой драгоценностью, но по причине жадности августейшего мужа так её и не получившей. Чтобы предстать чистой, как Пресвятая Дева, перед рогоносцем мужем и французским народом, Мария-Антуанетта отыскала козла отпущения (правильнее сказать, козу) и в одночасье сделала её мошенницей и воровкой. Разумеется, записка и письма королевы не были поддельными. Де Вилетту хорошо заплатили, чтобы он признался в том, чего не совершал. Королева отбросила листок, плавно опустившийся на ворсистый красный ковёр, и обхватила голову руками. Нужно было что-то немедленно предпринимать. Иначе…

Её величество вызвала супруга и де Крона, который, на её счастье, ещё не покинул дворец, будто предчувствуя, что может понадобиться.

— Я прочитала это. — Мария-Антуанетта брезгливо указала пальцем на исписанную бумагу. — Действительно ужасно. Нужно во что бы то ни стало возвратить беглянку и посадить её в самый тёмный каземат! Вы же найдёте её, господин де Крон, не так ли?

Крон пожал плечами.

— К сожалению, у графини было время, чтобы скрыться, — признался он. — Не думаю, чтобы она решила остаться во Франции. Скорее всего, быстрые кони несут её к границе.

Мария-Антуанетта вздрогнула.

— И мы не успеем её перехватить?

— Такие быстрые средства передвижения ещё не изобретены, — ответил начальник полиции. Королева поднялась с кресла и принялась нервно ходить по комнате, теребя украшение на платье.

— И всё же нужно что-то делать, — шептала она. — В какую страну, по-вашему, могла направиться де Ла Мотт?

— Я бы на её месте выбрал Англию, — предположил де Крон. — Это страна, где нам сложнее всего будет её достать.

Мария-Антуанетта наморщила гладкий белый лоб.

— Да, Англия — это разумно, — согласилась она. — Мой дорогой де Крон, у вас наверняка есть там свои люди. Поручите им отыскать графиню.

Людовик, опиравшийся на высокую спинку кресла, презрительно фыркнул:

— Допустим, мы найдём её. А что потом? Извинимся и пригласим обратно, обещая золотые горы? Сомневаюсь, что теперь она нам поверит.

Королева покачала головой.

— Никто не собирается совершать такие глупости! — строго сказала она. — Мы перекупим у неё мемуары, заплатим столько, сколько она попросит.

Король нервно дёрнул рыжеватый тараканий ус.