Подлинная история СССР

Гавриил Попов в книге «Заметки о войне» утверждает, что: «…37-й год радикально ослабил его (сталинского социализма. — В. Л.) армию…». Ему вторит Леонид Млечин: «Массовые расстрелы офицеров Красной Армии в предвоенные годы, по существу, привели к катастрофе лета 1941 года».

На самом деле репрессии 1937–1938 гг. не могли ослабить армию в силу их незначительности. Реально в 1937–1939 гг. было репрессировано 17 981 человек командно-начальствующего состава Красной Армии (арестовано — 8122, уволено по политическим мотивам — 9859), что в количественном отношении составляет чуть более 4 % от списочного состава командиров и начальников Красной армии на 15 июня 1941 г. (439 143 чел.).

Не соответствуют действительности и уверения антикоммунистов, что репрессированы были лучшие командиры, а в армии остались необразованные и неопытные офицеры. В упомянутой выше книге «Заметки о войне» Г. Попов пишет: «К 1941 г. 75 % наших командиров не имели нормального военного образования. Тем более не имели опыта: на своих должностях находились год-два, а то и всего несколько месяцев…», а Леонид Млечин в книге «Иосиф Сталин: его маршалы и генералы» даже «конкретизирует»: «Осенняя проверка 1940 года показала: из двухсот двадцати пяти командиров полков только двадцать пять окончили нормальные военные училища».

Но, как показывают факты, и в количественном, и в качественном отношении репрессии не нанесли ущерба Красной Армии. Что касается образованности командного состава Красной Армии, то приведенные Поповым и Млечиным сведения не верны: они неоднократно опровергались в различных публикациях. По архивным данным на 1 января 1941 г., из 1833 командиров полков 14 % окончили военные академии, 60 % — военные училища, и лишь 26 % имели ускоренное военное образование, а из 8425 командиров батальонов военное образование имели 92 %.

Военачальники, пришедшие на смену репрессированным, не уступали предшественникам ни по образованию, ни по боевому опыту, ни по таланту. Нет никаких оснований считать, что репрессированные генералы и маршалы воевали бы успешней генералов, их сменивших. Безосновательны, например, хвалебные оды, превозносящие военные таланты И. П. Уборевича и И. З. Якира. Анализ архивных материалов, относящихся к осенним манёврам 1936 г., проведенным в Белорусском (командующий — командарм 1-го ранга И. П. Уборевич) и Киевском (командующий — командарм 1-го ранга ИЗ. Якир) военных округах, показал, что в ходе учений войска пренебрегали разведкой и охранением флангов, атакующие подразделения действовали в скученных боевых порядках, командиры неумело управляли своими подразделениями в бою, должного взаимодействия подразделений различных родов войск налажено не было. Начальник Управления боевой подготовки Красной Армии командарм 2-го ранга А. И. Седякин так подытожил маневры: «Тактическая выучка войск, особенно бойца, отделения, взвода, машины, танкового взвода, роты, не удовлетворяет меня. А ведь они-то и будут драться, брать в бою победу, успех „за рога“».

Очень сомнительно, что «лучший из репрессированных»— маршал М. Н. Тухаческий — был бы в начале войны более удачлив, чем, скажем, генерал армии Д. Г. Павлов или маршал С. К. Тимошенко. Хотя бы потому, что один из тех, кто разгромил Тухачевского под Варшавой в 1920 году — генерал Рыдлз-Смиглы (к началу Второй мировой войны маршал Польши и главнокомандующий ее армии) ничего не смог противопоставить немцам в 1939 году: польская армия была разгромлена за две недели.

Наконец, не репрессии были причиной того, что в канун войны около 75 % офицеров занимали свои должности «год-два, а то и всего несколько месяцев». Это положение объясняется резким ростом численности (более чем втрое) армии. За два года число дивизий в Красной Армии возросло с 98 до 303, т. е. почти 70 % дивизий были новыми. Это и объясняет, почему 75 % офицеров пребывали в своих должностях так недолго — менее двух лет.

* * *

В программе «Постскриптум», состоявшейся 18 ноября 2006 г., ведущий Алексей Пушков и историки Валентин Фалин и Рой Медведев обсуждали проблему, почему Сталин не спас Рихарда Зорге. По ходу передачи ее участники уверяли зрителей, что, во-первых, Гитлер обманул Сталина, начав войну, а, во-вторых, Сталин с маниакальным упорством не верил сообщениям разведчиков о дате начала войны. О неверии Сталина сообщениям разведчиков, приведшем к «катастрофической ошибке в определении сроков начала войны» пишет в «Российской газете» (18 июня 2009 г.) журналист Николай Долгополов.