Подмастерье палача (СИ)

Вид встревоженного стражника, заставил меня вскочить на ноги и помчался к рабочему месту. К моему удивлению заместитель прево вместе с писцом уже сидели на своих местах, недовольно глядя на меня, а Монтре вообще одарил меня гневным взглядом. Мне хотелось спросить, что происходит, но согласно моему статусу мне положено молчать в тряпочку, поэтому только и оставалось, что встать рядом с Пьером и ждать, что произойдет дальше. Прошло не меньше пяти минут, как входная дверь снова открылась, и мы услышал громкий голос главного надзирателя: — Вот мы и пришли, преподобный отче. Проходите сюда.

Спустя несколько секунд порог переступил священник. Следом за ним вошли еще двое монахов. Все трое имели аккуратно выстриженные тонзуры, одеты в белые туники и скапулярии и подпоясаны кожаными поясами с четками. Даже мне, пробывшему в этом времени совсем немного, было несложно различать монахов различных орденов. Если францисканцы имели темно-коричневые рясы, подпоясанные веревкой с узлами, а августинцы — белый шерстяной подрясник с наплечником и черную рясу с длинными широкими рукавами, то сейчас, судя по одежде, к нам с визитом пришли доминиканцы. Я уже знал от Пьера об инквизиции и поэтому мне было известно, что сейчас во Франции поиск и изобличение еретиков отдано ордену доминиканцев, но при этом, насколько можно было понять из его слов, никакой массовой охоты на ведьм не происходило. Про книгу "Молот ведьм", название которой осталось у меня в памяти, он тоже ничего не слышал, хотя о ведьмах и договорах с дьяволом говорили повсеместно, но при этом без особой истерии.

Как только монахи вошли, все присутствующие вскочили на ноги. Вошедший первым священник, осенил всех крестом, потом кратко представился: — Отец Себастьен. Мне поручено представлять в этом деле нашу святую церковь.

В свою очередь представился заместитель прево: — Робер де Вилан. Чем могу помочь вам, отче?

— У святой инквизиции появились вопросы к человеку, которого обвиняют в том, что он заключил договор с дьяволом и похищал для него души наших добрых горожан. Мы пришли узнать, так ли это есть на самом деле. К тому же до моих ушей долетели самые различные слухи о том, как удалось поймать убийцу, но все они сходятся в одном: первым на злодея указал подмастерье палача. Это так?

Пока он говорил, я исподволь изучал монахов. У старшего инквизитора было худое, аскетическое лицо, впавшие глаза и острый нос, наподобие клюва, а взгляд ощупывающий и цепкий, словно он искал в человеке крючок, за который можно потянуть и вывернуть его душу наизнанку. У его монахов, судя по внешнему виду, были явно разные функции. Один был крепкого телосложения и с каменным выражением лица, у другого были узкие плечи, к тому же он сутулился, а вот его глаза были словно мелкие зверьки, все время находились в движении, словно тот старался держать всех нас под контролем.

"Верзила — охранник, а этот… дознаватель? Секретарь?".

Помощник прево коротко кивнул и сказал: — Это так, отче. Желаете с ним поговорить?

— Да.

— Клод, подойди.

Подойдя к инквизитору, я встал на колени, затем поцеловал протянутую мне руку.

— Ты истинный сын нашей церкви. Как зовут?

— Клод Ватель, отче.

Инквизитор перекрестил меня, потом сказал: — Расскажи мне, Клод, как ты понял, что это слуга врага человеческого?

Я рассказал ему, как оно есть, но при этом прибавил: — Он стоял и смотрел на всех с такой гадкой и мерзкой ухмылкой, словно радовался людской беде. Меня словно что-то толкнуло изнутри, и я захотел стереть эту дьявольскую усмешку с его губ!

При этом я постарался вложить как можно больше пыла и искренности в свои слова. Инквизитор очень внимательно меня слушал, ни разу не прервав.

— Отец небесный направляет наши помысли и деяния, но человек не всегда может услышать за мирской суетой голос бога, но ты, сын мой, сумел услышать его и сделать все правильно, во славу господа. Как истинный сын нашей церкви, ты достоин награды.

— Благодарю вас, святой отец, но не за обещание награды, а за ваши слова, которые доставили радость моей душе.

Священник пристально посмотрел на меня, но я так простодушно и радостно смотрел на него, что тот потеплел взглядом, затем перекрестил меня и сказал: — Да пребудет с тобой, сын мой, благодать божья. А теперь встань с колен, Клод Ватель, и помоги нам узнать истину.

— Приложу все свои силы, отче.

К этому моменту тюремщики уже притащили убийцу от лекаря и посадили на скамью. Инквизитор оглядел его, а затем сказал: — Не будем терять времени. Давайте начнем.

Как я и думал, сутулый монах с бегающими глазами оказался следователем.

— Огюст Сорель, убийца людей и осквернитель веры Христовой, ты признаешь, что призывал дьявола, чтобы подписать с ним договор? Ты признаешь, что продал душу дьяволу?