Подмастерье палача

После того как я покрошил часть мяса и заправил им суп, мы стали есть. Вино, сытный обед, а главное, появившаяся в моей новой жизни определенность, окончательно расслабили меня, создав иллюзорное ощущение возвращения домой. Дом палача должен был стать для меня укрытием, дав возможность и время для внедрения в этот мир. Кроме этого, я считал, мне повезло с хозяином. Этот неглупый человек, возможно, даже образованный для своего времени, сможет дать мне начальный уровень информации. К тому же мои странности его мало беспокоили, насколько я мог судить, зато прекрасно видел, с какой щепетильностью он относится к своим служебным обязанностям. Ему был нужен смышленый помощник, которого он получил, а заодно и душевный собеседник. Судя по его отношению ко мне, его больше ничего не волновало, а про меня и говорить не приходилось.

Если хозяин дома ел не торопясь, основательно и не отвлекаясь, впрочем, как и делал свою работу, то, в отличие от него, Жан жрал как свинья, чавкая и громко отрыгивая, не успевал съесть один кусок, как сразу хватал другой. Когда я поднялся из-за стола, чтобы собрать посуду, Пьер вдруг неожиданно спросил Жана:

– Поел, кабан?

– Да, мастер.

– Забирай одеяло и пошел вон. Спать будешь в сарае за домом. Вот возьми, – и он кинул перед ним на стол несколько монет.

Пока я пытался понять, чем вызван довольно странный на мой взгляд приказ, Жан, похоже, ничуть не огорчившись, быстро сунул свернутое одеяло под мышку и исчез за дверью. Монтре заметил мой взгляд, брошенный вслед Жану, и пояснил:

– У него хватает здесь приятелей – гуляк, а если повезет, может, еще и шлюху подцепит. А ты садись, успеешь еще вымыть. Выпьем еще по стакану вина.

Мы выпили, закусив сыром. Хозяин дома окончательно расслабился. Он благодушно смотрел на меня, и было видно, что ему явно хочется поговорить, но сам почему-то начинать разговор не торопился.

– У меня есть вопросы, мастер.

– А я все ждал… Давай задавай!

– Похоже, что подмастерье палача люди не боятся. Это так?

– И так, и не так. Как я уже говорил, простые люди верят, что палач проклят, поэтому боятся его и стараются не касаться ни его самого, ни его вещей. А подмастерье что? Он сам не убивает, значит, ему, как и всем остальным людям, открыты врата рая, если он, конечно, не будет грешить.

– Погоди, мастер. А как же виселица и колесо в Амбуазе? Ты же их касался, значит они прокляты.

– Все очень просто. В Амбуазе есть могильщик и живодер, вот их город и наймет снять трупы, когда придет время. Они же их потом и закопают. Да и денежки неплохие заработают, особенно на веревках повешенных.

– Это как?

– Все время забываю, парень, что у тебя с головой неладно. Дело в том, что у нас кусок веревки повешенного считается амулетом, который приносит удачу, – он взял паузу, затем усмехнулся и продолжил: – Знаешь, смотрю на тебя и вспоминаю свою маленькую дочку. Ей я с таким же удовольствием объяснял все эти простые вещи. И вот что удивительно, я вижу в тебе неподдельный интерес к тому, что объясняю.

– Мне действительно интересно. Так что там с подмастерьями?

– Тут все от людей зависит. Большинство простых людей будет сторониться тебя, но не будет шарахаться, как при виде меня. Чтобы было еще понятнее, приведу пример. Если мне стоит выпить в таверне вина или пива, то кружку, из которой я пил, обязательно разобьют, а твою могут и не разбить. Понял, что я хотел сказать?

– Понял. А как же Жан?

– Он просто тупой баран и не понимает простых вещей, сколько раз ему это ни объясняй. Он вколотил себе в дурную башку, что проклят и в рай не попадет, молись – не молись, поэтому пытается быть счастливым здесь и сейчас.

– Понял.

– Тебе вот понятно, а я его сколько раз палкой бил, думал хоть через боль что-то в голову войдет, да куда там. Все без толку!

– А эти женщины? Похоже, твое проклятие их не сильно заботит?

– Амелия является хозяйкой борделя. Сколько я ее знаю, она всегда была шлюхой. Мы познакомились с ней в тот год, когда произошла битва при Монлери. Она тогда еще не была хозяйкой борделя, а одной из девушек. Я не знаю, что случилось с твоей головой, но получается, ты не знаешь даже простых вещей. Палачи, живодеры, могильщики, проститутки. Мы все словно проклятые. Нас никто не зовет в гости, не приглашает в таверну выпить стакан вина. Поэтому что ей мое проклятие? Нет, шлюха может выйти замуж, но все равно останется для всех отверженной или, как говорят, «порченой женщиной». Или, заработав достаточно денег, уехать из города и зажить новой жизнью там, где ее никто не знает. Может быть, и Амелия когда-нибудь заведет семью. Морион ей почти как дочь. Если захочет, так сама расскажет, как они познакомились. Иногда мы с ней просто болтаем, а когда у нее есть настроение, она готовит мне что-нибудь вкусное, ну и сам должен понимать, что мужчине время от времени необходима женщина. Кроме того, ей и кобылкам, как она любит называть своих девушек, я как лекарь оказываю услуги.

– Мастер, ты лечишь людей? – удивился я.

– Смотри ты, опять удивился, – усмехнулся хозяин дома. – Налей вина да сыра подрежь.