Подмена: кого я люблю?

Кириянин колебался некоторое время, вдруг испытав некоторую робость перед ребёнком, но потом сделал решительный шаг вперед и взял его в свои объятья.

Дин прижался к плечу Иноу и затих, и лишь стремительный стук его сердца оглушал чувствительный слух кириянина еще несколько минут.

— Поиграешь со мной? — наконец произнес мальчик, приподнимаясь и заглядывая Иноу в лицо. Не дождавшись ответа, он вдруг улыбнулся и потянулся к лицу кириянина пальцами. — У тебя странные глаза, — продолжил Дин, пытливо разглядывая их. — Похожи на голубое мороженое, которое покупает мама…

Иноу улыбнулся. Он уже целую минуту вливал в малыша тонкой струйкой энергию, разглаживая почти исчезнувший энергетический узел.

— А твои глаза похожи на молодую листву, — ответил он ребенку. — Это очень красиво!

Дин просиял.

— Как у мамы, — подтвердил он. — Она тоже красивая!!!

— Очень красивая!!! — согласился Иноу. — Самая красивая на свете…

В этот момент он услышал шорох со стороны входа и обернулся.

На пороге комнаты стояла Мишель — немного сонная, какая-то измученная, но не могущая скрыть робкую улыбку. Похоже, она слышала их последние фразы…

Иноу смутился, словно его застукали за чем-то интимным, но быстро подавил неуместную стыдливость.

— А вот и мама проснулась, — проговорил он, подражая манере Мишель, которую она использовала во время разговоров с детьми. — Думаю, пора передать тебя ей…

Мишель подошла ближе, но прежде, чем забрать Дина на руки, поцеловала его в щеку. А после посмотрела на Иноу и… потянулась за поцелуем к нему.

Их губы соприкоснулись, обдавая кириянина всплеском энергии, а Дин просиял.

— Мама, можно Синий останется вместо старого папы? — вдруг заявил он, глубоко шокировав Мишель. Та смутилась и посмотрела на Иноу немного затравленно. Ведь и сама мечтала только об этом…

Кириянин же посерьезнел.

Этот вопрос до сих пор оставался непонятным и весьма болезненным…

* * *

Мишель готовила завтрак, разливая кипяток по чашкам. На душе отчего-то было муторно и тревожно, но молодая женщина старалась отмахнуться от этих странных ощущений. В какой-то момент она неудачно развернулась, и одна из чашек полетела на пол, с громким звоном разлетаясь на мелкие осколки. По деревянному полу растеклась парующая жидкость.

Тотчас же послышался топот ног, и в кухню влетел Ян. Сонный, растрепанный — он выглядел разъяренным… как раньше.

Мишель в ужасе замерла, чувствуя, что вот-вот упустит еще и чайник, который до сих пор держала в руке.

— Задолбала ты уже бить посуду каждый день! — закричал Ян спросонья, нервно запуская руку в растрёпанные темные волосы. — Ты знаешь, сколько она стоит??? Мы не на Земле, чтобы затариваться новыми чашками ежемесячно! Мы даже отложить ничего не можем, потому что от тебя одни убытки!!!

Ян кричал что-то еще, но Мишель уже не воспринимала. Со всевозрастающим ужасом она понимала, что прекрасная сказка закончилась, и прежний Ян вернулся. Вернулся монстр, который не давал ей спуску каждый день и винил за любую мелочь.

Вместе с этим монстром вернулись страх и отчаяние.

Значит, все закончилось??? Ласкового, любящего прекрасного Яна больше не будет???

По щекам молодой женщины беззвучно потекли слезы. Ей захотелось бросить чайник на пол, а потом следом упасть на острые осколки и просто исчезнуть из этого мира. Но за разбитый чайник будет еще один скандал, а исчезать из этой жизни ей нельзя: у неё дети, которые никому не нужны…

Ян развернулся и стремительно ушел прочь, продолжая проклинать свою судьбу, давшую ему бестолковую жену и ущербных детей…

Казалось, что мир Мишель просто рухнул, а она осталась на горелом пепелище своих умерших надежд.

Всё кончено! Навсегда…

Мишель проснулась в ужасе, судорожно дыша. Резко присела на кровати, оглядываясь по сторонам и не понимая, где находится. Наконец, увидела их с Яном спальню, измятые простыни и еще теплый след от тела рядом.

Из детской слышались голоса — тихие, миролюбивые. Ян пошел к детям!!!

О Боже, это был всего лишь сон!

Мишель дрожащей рукой стерла капельки выступивших слез. Ее до сих пор трясло от увиденного, но глубочайшее облегчение разлилось в душе. Она постаралась затолкать поглубже дикий страх, что сегодняшняя идиллия всё-таки рухнет, когда Ян вспомнит свою прежнюю жизнь…

В детской она наткнулась на умилительную картину, как Ян держит на руках Дина и ласково разговаривает с ним.

— А твои глаза похожи на молодую листву. Это очень красиво! — голос мужа мягок, как сахарный сироп.

Дин, широко улыбаясь:

— Как у мамы. Она тоже красивая!!!

— Очень красивая!!! — В голосе Яна звучит неприкрытая нежность. — Самая красивая на свете…

Глаза Мишель защипало, но она сдержалась от слез. После ужасного кошмара ощущать такую удивительную нежность было невероятно волнительно. Но страх, словно затаившийся в засаде паук, готов был ужалить ее сердце в любой момент…

Тщательно скрывая свое состояние, Мишель поцеловала родных и отправилась в ванную комнату. Привела себя в порядок и настроилась на утренний ритуал.