Подмененный

Это было типичное для всех учреждений помещение - просторное, повсюду раковины, кабины. Точно такая же комната была расположена в другом конце обустроенных для проживания апартаментов. Катарину он нашел в первой же кабине - она стояла на коленях. Питер оторвал большой кусок туалетной бумаги - так и застыл, держа ее на весу. Катарина тяжело дышала, руками упиралась в стенки кабины. Тролль наконец протянул ей бумагу - так, чтобы она могла увидеть ее. Женщина на какую-то секунду испугалась, потом взяла ее и обтерла лицо. Попыталась встать. Питер осторожно поддержал ее.

- Спасибо, - поблагодарила она, не глядя в его сторону.

- Все в порядке? - осторожно спросил тролль.

- Не совсем... Иной раз на меня накатывает.

- Это от беременности... - Он растерянно развел руками.

- В том-то и дело. - Она горько рассмеялась.

Питер был смущен. Он явно сунул нос туда, куда не следовало. Тролль отступил к стене и уже хотел совсем уйти, но Катарина спросила:

- Как ты считаешь, почему женщины-орки пошли на это?

- На что? На продажу плода? - переспросил Питер.

- Да.

- Мне кажется, они решили, что у них нет выбора.

Катарина кивнула:

- А у меня есть выбор. Я не собираюсь продавать своего ребенка. Брина права...

Питеру опять стало неловко:

- Конечно, но я...

- Хорошо, я пойду туда. - Она сжала пальцы в кулачок и с силой ударила в стенку кабины. На скулах у нее заиграли желваки, глаза подернулись дымкой. - Не могу поверить, что я... - Она невольно глотнула. - Что я способна буду торговать своим сыном. Использовать его как...

Питер вконец смутился. Зеленоватая кожа на лице побурела, шея налилась отчетливо заметным багрянцем. Она улыбнулась ему одновременно жалко и жестко, потом протянула руки. Неожиданно тролль припомнил голографии, найденные у нее дома.

- Когда я была маленькой, я едва не умерла от голода. Анорексия1. Как говорится, все болезни от нервов. Вот и у меня случилась...

1 Анорексия - потеря аппетита.

Питер сразу вспомнил изможденную девочку за праздничным столом, потом ее личико на подушке в больничной палате.

- Этакий, знаешь, находящийся под наблюдением врачей феномен подросткового возраста. Ты, наверное, не слышал о такой болезни?

- Слышал. Расстройство пищеварения на нервной почве, - кивнул он.

- Да, - резко ответила женщина, - только у меня все проявилось во много-много-много раз сильнее. Казалось бы, все было на поверхности симптомы, ухудшение состояния. И метод лечения ясен - я не могла есть что попало. Каждый грамм пищи должен был быть под контролем. Это было невыносимо - не хотеть есть. Вроде бы одна-единственная вещь на свете находится в твоем полном распоряжении. Твое тело... Особенно в юности... А у меня получилось наоборот - оно владело мной. Безраздельно и деспотически. Знаешь, как я натерпелась в те годы. Моя мама... - Она неожиданно сменила тему. - Все вокруг считали, что я не ем потому, что хочу сохранить фигуру. Это было не так.

Она принялась расхаживать по туалетной комнате - руки прижала к груди.

- Я постоянно твердила себе: "Строго следи за тем, что ешь!" Я должна была держать под контролем каждый свой поступок. Мир для меня ограничился постоянными напоминаниями, что можно, что нельзя, и поскольку "что нельзя" оказалось во много раз больше, чем "что можно", это был своего рода ад. Что оставалось делать. - Катарина приблизилась к одной из раковин, взялась за ее края и долго разглядывала свое отражение в зеркале. Потом высунула язык и его изучила. Вздохнула, чем-то он ей не понравился. Питер не смог догадаться чем. Голос ее теперь звучал ровно, безжизненно:

- От подобного контроля можно было сойти с ума. Лучше сдохнуть! В те годы я настолько хорошо познакомилась со своим телом - что ему было можно, а что нельзя, - что от подобного многознания хотелось отравиться. Раз и навсегда, как ни глупо это звучит. Я должна была поступать только хорошо и ни-ни плохо.

Катарина пошлепала себя ладонями по щекам. Решила, наверное, чуть-чуть их подрумянить... Питер не удержался, шагнул к ней, но женщина подняла руку и жестом остановила его. Ее щечки действительно порозовели.

- Знаешь, чего я больше всего хочу? - Она помолчала, не дождавшись ответа, сказала: - Хочу избавиться от ребенка. Не дай Бог ему такую жизнь, как у тебя или у меня. - Подбородок у нее задрожал. - Хочу забыть Джона. Хочу все забыть. - Она отошла от раковины и прижалась спиной к стене. Посмотри на меня, какая я мать?

Она действительно выглядела ужасно. Питер промолчал.