Подмосковные вечера. История Вана Клиберна. Как человек и его музыка остановили холодную войну

Процессия прошла вблизи здания посольства США на Моховой, вошла на Красную площадь и остановилась. Четыре невысокие рыхлые фигуры двинулись вверх по лестнице, ведущей на трибуну гранитного Мавзолея, где Сталин принимал парады войск и почести от своего народа. Для опытных кремлеведов порядок, в котором следовали участники похорон, давал верный знак того, что власть принадлежала теперь мрачному закутанному в меха Маленкову. Именно он унаследовал от Сталина звание самого влиятельного человека в Советском Союзе. Он был назначен председателем Совета Министров, то есть премьером. Он возглавил список членов Президиума Центрального Комитета КПСС, реального управленческого органа, и Секретариата ЦК КПСС, бюрократической структуры, занимавшейся делами партии. Берия, человек в громоздком пальто и фетровой шляпе, был назначен министром внутренних дел и снова получил в прямое подчинение все службы безопасности. Молотов, ярый сталинист с седыми волосами и седыми усами, в сером пальто, явно потрясенный смертью Сталина (при этом его жена по-прежнему находилась в сталинской тюрьме), был восстановлен в должности министра иностранных дел. Хрущев в свои пятьдесят восемь лет выглядел как бойскаут-переросток с мясистыми ушами, торчавшими из-под шляпы в форме горшка. Власть Хрущева была ограничена присутствием в руководящих органах партии его противников. Подобно им, он сохранил свое членство в Президиуме и, как Маленков, был также членом Секретариата. Вместе с тем он был смещен с поста главы московской партийной организации без предоставления новых обязанностей, и теперь мало кто обращал на него внимание.

После речей забальзамированное тело Сталина было установлено в мавзолее Ленина, рядом с телом основателя Советского государства. Последний, как стало известно (известно слишком поздно и слишком приватно), был убежден в том, что его протеже нельзя подпускать к власти.

* * *

Когда последний акт затянувшегося сталинского спектакля подходил к концу, в Москве прошли еще одни примечательные похороны. 5 марта, менее чем за час до смерти своего бывшего патрона и мучителя, умер Сергей Прокофьев.

Похороны Сталина в марте 1953 года. Советские лидеры и руководители международного коммунистического движения на трибуне только что переименованного Мавзолея Ленина – Сталина на Красной площади. У микрофона – новый премьер Георгий Маленков. На фото слева от Маленкова: Климент Ворошилов, который вскоре стал главой государства; вернувшийся на свою прежнюю должность министр иностранных дел Вячеслав Молотов; Николай Булганин, который вскоре стал министром обороны. На фото справа от Маленкова: Никита Хрущев, который сохранил свое членство в Политбюро, но был лишен конкретных направлений работы, и грозный руководитель служб безопасности Лаврентий Берия. Крайний справа – бывший (и будущий) министр торговли Анастас Микоян; третий справа – вице-премьер Лазарь Каганович. Среди других скорбящих – представители зарубежных коммунистических партий, в том числе китайский премьер Чжоу Эньлай, он – пятый справа (Keystone-France/Getty)

Тело Прокофьева было выставлено в открытом гробу в сыром подвале здания Союза советских композиторов – организации, из которой его недавно исключили. В городе не осталось цветов, и соседи пожертвовали несколько горшечных растений. Когда 7 марта похоронная процессия с телом Прокофьева двинулась к Новодевичьему кладбищу, среди людей, провожавших гроб композитора, был и его старый соперник и товарищ по несчастью

Дмитрий Шостакович. Позднее он был вынужден пойти против гуманистических убеждений и отдать последние почести Сталину. Политика задушила искусство, но искусство все-таки сумело тонко выразить свой протест. Рихтер, который услышал о смерти великого композитора по пути в Москву, потом говорил, что в Колонном зале он и другие музыканты на самом деле играли для Прокофьева.

Если это и так, то, скорее всего, они отдавали честь скорее музыке Прокофьева, чем ему самому. Отвергнутая жена Прокофьева, Лина, впервые поняла, что он умер, когда услышала его музыку по радио в своем трудовом лагере на Крайнем Севере. До этого несколько лет музыку Прокофьева по радио не передавали. С момента своего ареста Лина ничего не знала о муже, вместе с которым приехала в Россию. В конце концов она получила письмо от сына, в котором тот описывал последние минуты композитора. «Что за жестокое и трагическое совпадение», – написал молодой человек[85]. Все остальное вычеркнула черная ручка цензора…

* * *