Поднебесная

Им не надо было ехать так далеко. Они находились там, где им нужно. Сегодня взойдет полная луна. Тай ждал в компании солдат и двух каньлиньских воинов. Они съели солдатский паек у обочины дороги. Он еще раз перечитал письмо.

«Я узнала от своего отца, что он одобряет мое замужество. Я также получила разрешение старейшин моего святилища покинуть ряды каньлиньских воинов и совершила необходимые для этого обряды. Я приеду на юг, в дом твоего отца, если это тебя устроит. Всю осень и зиму я просидела у открытого окна, и мне стали лучше, чем раньше, понятны стихи об этом. Иногда я сердилась на тебя за то, что ты заставил меня так себя чувствовать. А иногда хотела только видеть тебя, и чтобы мой прах смешался с твоим, когда я умру. Мне будет очень приятно, мой будущий супруг, если ты встретишь меня у моста через твою речку там, где она пересекает имперский тракт между Станем и Западом. Я буду там, когда наступит второе весеннее полнолуние. Может быть, ты будешь сопровождать меня домой от Чо-фу-Са?»

Луна взошла, пока он смотрел на восток вдоль дороги.

И вместе с ней, точно в момент ее восхода, приехала она. Прискакала по имперскому тракту, в сопровождении около дюжины товарищей и телохранителей. Он узнал ее только через несколько мгновений: Сун больше не носила черные каньлиньские одежды. А ведь Тай никогда не видел ее ни в какой другой одежде. На Вэй Сун не было элегантного наряда невесты: она путешествовала, и им еще предстояло проехать какое-то расстояние до имения семьи Шэнь. Брюки для верховой езды из коричневой кожи и светло-зеленая туника с короткой темно-зеленой верхней туникой, так как воздух был еще прохладным. Волосы аккуратно заколоты.

Тай спешился и отошел от своих людей.

Он увидел, как Сун перебросилась парой слов со своими сопровождающими, после чего тоже спешилась и пошла к нему, так что они встретились одни на арочном мосту.

— Спасибо, что приехали, мой господин, — сказала она. И поклонилась.

Он тоже поклонился.

— «Сердце мое опередило нас обоих», — процитировал он. — Зима без тебя была долгой. Я привел тебе сардийского коня.

Сун улыбнулась:

— Мне это понравится.

— Откуда ты узнала старое название этого моста? — спросил он.

— Чо-фу-Са? — она снова улыбнулась. — Спросила. Старейшины каньлиньских святилищ очень мудрые.

— Я это знаю, — согласился он.

— Я рада видеть тебя, будущий супруг.

— Хочешь, я покажу тебе, как я рад? — спросил Тай.

Она залилась краской, потом покачала головой:

— Мы еще не женаты, Шэнь Тай, и на нас смотрят. Я хочу появиться перед твоей матерью в пристойном виде.

— И перед моей сестрой, — сказал он. — Она тоже ждет нас.

Глаза Сун широко раскрылись:

— Что? Каким образом?..

— Нам еще несколько дней скакать. Я расскажу тебе эту историю.

Она заколебалась, прикусила губу.

— Я выгляжу приемлемо для тебя, вот так? Чувствую себя странно, без черной одежды. Как будто я лишилась… защиты.

Поднялся ветер. Вода кружилась внизу. Тай посмотрел на свою невесту, в сумерках. Широко расставленные глаза и широкий рот. Маленькая и смертельно опасная. Он знал, как грациозно она движется, и знал ее отвагу.

— У меня есть несколько дней пути, чтобы ответить и на этот вопрос. Чтобы дать тебе понять, как ты радуешь мой взгляд.

— Правда? — спросила она.

Он кивнул:

— Ты вызываешь у меня желание всегда быть рядом с тобой.

Она подошла и встала возле него на изогнутом аркой мосту — совсем близко. И сказала:

— Пожалуйста, покажи мне моего коня и отвези меня домой.

И они поскакали вместе под луной, на юг вдоль реки от Чо-фу-Са.

Иногда даже той единственной жизни, которая нам дана, бывает достаточно…

* * *

У легенд много нитей — меньших, больших. Случайная фигура одной истории переживает драму и страсть своей жизни и смерти.

В то время жестокого восстания в Катае, под угрозой насилия войны и голода, один юный каньлиньский воин ехал назад той самой весной из далекой Сардии. Он вез письмо от женщины к мужчине и историю, которую хотел с гордостью рассказывать.