Поднять Атлантиду

Кроме того, ко всем эмоциям примешивался и гнев на Серену. Вот одна из тайн человеческой жизни, которая, судя по всему, никогда ему не раскроется. Невооруженным глазом видно, что девушка ему не доверяет. Как иначе объяснить, что она оставила Конрада одного в П4 и отправилась наружу самостоятельно? Должно быть, у нее опять включился режим выживания в экстремальных условиях. Теперь поди разбери: может, она и Конрада за врага считает? И тем не менее, став свидетелем ее захвата, сам он волновался за безопасность Серены.

Через несколько минут он вышел к развилке и остановился. Туннель раздваивался на два акведука поменьше, каждый высотой метров пятнадцать и метров семь в ширину. Из правого ответвления доносится что-то вроде рокота. Конрад присмотрелся. То ли свет, то ли отблески… Шум усиливался с каждой секундой, еще миг — и он понял. Очередной потоп, только сейчас все гораздо хуже. Водяная стена врежется в него локомотивом, собьет с ног и расколет череп о ближайшую каменную плиту.

Единственный выход — понял он — бежать в левый аппендикс. Он нырнул туда головой вперед и едва успел подобрать ноги, как по основному туннелю пронесся главный поток. Стоя по пояс в воде, Конрад дождался, пока вода не схлынула, и минуты через три опасливо выглянул наружу.

С осознанием того, что все кончилось, пришла и неудержимая дрожь.

— Слишком близко, слишком близко… — бормотал он, переставляя обмякшие ноги.

Не успел Конрад сделать и пяти шагов, как издалека послышался громкий всплеск. Сердце чуть не выпрыгнуло из горла, на миг ему почудилось, что близится очередное наводнение… Но нет, все нормально. Конрад прислушался, приставив ладонь к уху. В этом всплеске явно какой-то ритм…

Он прищурился в темноту. Кто-то идет ему навстречу. Точнее, этих «кого-то» несколько, потому что он уже мог слышать хриплое переругивание. На арабском.

Конрад отступил к главному туннелю. Шум от собственных шагов оказался на редкость громким и буквально резанул по нервам. Он застыл. Первую секунду все было тихо, затем мерный всплеск перешел в торопливый топот.

— Стой! — раздался приказ по-английски.

Он метнул взгляд через плечо, и из мрака на него выплыли две пары светящихся зеленых глаз, прыгающих вверх-вниз, как поплавки. Конрад бросился назад в главный туннель. Из-за спины раздался выстрел, и он пригнулся под визг срикошетировавшей от стены пули. У развилки с двумя акведуками он замер и медленно повернулся. Прямо на груди нарисовалась красная точка. Нет, две точки.

Конрад затаил дыхание, когда из левого акведука показалась парочка с надетыми приборами ночного видения. Юнакомовская форма, «АК-47» по-прежнему выставлены в его сторону. Что-то не похоже на военных инспекторов ООН.

— Абдул, радируй Завасу, — сказал тот, что справа.

Солдат по имени Абдул попытался установить связь, но в ответ получил только шорох статических разрядов.

— Придется выйти, — разочарованно проворчал он. — Эти стены экранируют сигнал.

Партнер Абдула шагнул было к Конраду, когда где-то вдалеке раздался очередной рокот и гул. Конрад тут же повернулся и пошел к правому акведуку.

— Стой! — потребовал Абдул. — Куда собрался?

— Ты же сам сказал, мол, надо на поверхность, — ответил Конрад, не оборачиваясь. Приблизившись к выходу из правого акведука, он почувствовал холод ветра на мокром лице. Гул уже прилично набрал в силе. Тут мимо уха просвистела пуля, он остановился и развернулся кругом.

Абдул со своим спутником находились метрах в двадцати от края главного туннеля, уставившись Конраду за спину. Они пытались что-то сказать, но шум уже стал таким сильным, что разобрать слова не получалось. Едва Конрад почувствовал первые капли на затылке, как парочка опустила свои автоматы и кинулась наутек.

Конрад нырнул в левый туннель, позади него из акведука вылетела водяная стена и смыла солдат прочь. Через секунду могучий вал превратился в крошечный ручеек, словно невидимая рука перекрыла задвижку. Конрад остался один.

Он по-прежнему не двигался, прислушиваясь к журчанию воды и собственному тяжелому дыханию. Внезапно из-за спины раздался негромкий всплеск. Он мигом обернулся и увидел громадную фигуру, надвигавшуюся на него из темноты. Угрожающий силуэт рос на глазах, пока не вышел из тени и не снял с головы шлем с прибором ночного видения.

— Где ты шляешься? Я уже все облазал, — сказал Йитс.

— Отец! — Конрад рванулся к нему.

Но генерал был верен себе. Вместо нежностей он отступил на шаг, нагнулся и поднял из воды что-то блестящее. Конрад сразу узнал эту штуку: египетский крест, сорванный с груди одного из солдат. Такой крест называют «анкх», у него над перекладиной вместо вертикальной палочки стоит овал. Со времен Древнего Египта анкх символизирует собой вечную жизнь, хотя для мертвого солдата он вряд ли что уже значил. Йитс поднес находку поближе к фонарику.

— Что ж, Конрад, — меланхолично заметил он, разглядывая крестик, — сейчас по крайней мере не один я страдаю от твоих выходок.

26 Двенадцать часов до рассвета